Между нами горы - [54]

– Тут вы ошибаетесь. Я этого не сделаю.

– А если я с вами не пойду? Если стану сопротивляться?

– Тогда я просто-напросто дам вам по голове, привяжу к саням и увезу, не слушая возражений. Все, довольно. Я вас не брошу, и точка.

Мы сидели рядом, мысленно глядя в свое безрадостное будущее. Она продела руку мне под локоть и положила голову на мое плечо.

– Зачем вы это делаете?

– У меня на то свои причины.

– Рано или поздно вам придется раскрыть их мне. Пока что я не вижу в них смысла.

Я встал и заставил встать на обе ноги и ее.

– Там видно будет.

– От чего будет зависеть ваше решение?

– От того, как вы на это посмотрите – моими глазами или своими.

Мы потащились вниз. Она неуверенно делала шажок за шажком, прильнув ко мне. На полпути я позволил ей отдохнуть, чтобы найти выпущенную в кролика стрелу.

– Мы похожи на участников бега в мешках, – сказала она, шмыгая носом.

Я кивнул, внимательно наблюдая, куда она ступает. Оступившись, она бы инстинктивно оперлась на сломанную ногу и потеряла бы сознание от болевого шока. Вот что я хотел предотвратить.

Она цеплялась за меня, глубоко дыша. Две недели лежания на спине сделали свое дело.

– Давайте остановимся, – пролепетала она и повернулась ко мне. Со стороны нас можно было бы принять за партнеров по танцу.

– Вы собираетесь засунуть руки в мои задние карманы?

– Нет, но мы – отличная пара.

– Если бы мы с Винсом попробовали дойти отсюда до того уступа, то непременно повалились бы, я заорала бы от боли и стала бы пихать ему в рот снег в наказание за то, что он позволил мне упасть.

– Простите, что сую нос не в свое дело, но всякий раз, когда вы о нем заговариваете, я слышу, что вы слишком разные, у вас мало общего. Вообще несовместимые. Как это понимать?

– Да, мы разные. Но мне с ним весело. С ним я хохочу. А общего у нас довольно много.

– По таким причинам люди идут в приют и выбирают себе собачку, а не спутника жизни лет на семьдесят.

– Ладно, доктор Фил, какую причину назвали бы вы?

– Любовь.

Она покачала головой.

– Это случается с немногими, с избранниками судьбы. Остальным лучше довольствоваться тем, что у них есть, а иначе…

– Что было бы иначе?

– Иначе – ожидание сказки, которая никогда не сбудется.

– А вдруг сказка сбылась бы, только для этого пришлось бы подождать?

– Типа как в «Красотке»?[19] Всю жизнь мне морочат этим голову! Я искала его, ждала, пыталась быть разборчивой и не вскакивать в первый же подошедший к станции поезд. Но что поделать, если всех подходящих уже расхватали? Таких, как Гровер, как вы… Невезучая я: мне такие так и не попались.

– Просто мне кажется, что вы…

– Договаривайте!

– Разве вы такого невысокого мнения о себе, что готовы на брак, не отвечающий вашим надеждам? Вы заслуживаете большего. Лучшего.

– Бен Пейн, вы что, заигрываете со мной?

– Нет, просто говорю, что вы замечательная, и если Винс не такой, не замечательный, не воспламеняет вас, то я, при всем к нему уважении, не советовал бы вам выходить за него замуж.

– Легко вам говорить после пятнадцати лет брака! Вам-то не надо торговаться на рынке, где спрос велик, в отличие от предложения. И не сказать, чтобы Винс меня не воспламенял, просто…

– Я не говорил, что все так просто. Но я думаю, что вы заслуживаете чего-то или кого-то… выдающегося.

– Вот спасибо! – сказала она с улыбкой. – Я это запомню. – Она дотронулась до моей щетины. – Вижу, у вас в бороде пробивается седина.

– Возраст берет свое. Вместе с…

– Вместе с чем?

– Вместе с милями тяжелого пути.

Мы добрались до нашего шалаша. Там я мысленно воспроизвел наш разговор, и теперь сказанные мной самим слова подействовали на меня ошеломляюще. Такой перемены я не ожидал. Вот что делает возраст и пройденный путь!

Я подготовил «сани», устроил на них Эшли в спальном мешке и впрягся. Эшли остановила меня.

– Вам нехорошо? Вы такой бледный!

Я, не глядя на нее, махнул рукой. Выражение лица выдало бы меня с головой.

Глава 27

Мы покинули шалаш и продолжили путь. Наст помогал мне беречь силы. Эшли лежала тихо. Она устала и неважно выглядела: исхудала и изголодалась. Ей нужно было поесть. Организм работал с удвоенной силой, чтобы выжить и справиться с ранениями.

На свету я изучил следы вокруг шалаша и понял, что ночью не ошибся: рядом с нами топтался лось. Оставалось проклинать себя за то, что я не попытался всадить в него стрелу из лука. Туши даже мелкого лося нам хватило бы, чтобы забыть о голоде на несколько недель.

Услышав, как я ворчу себе под нос, Эшли сказала:

– Вы же не знали, что это было. Вдруг это оказался бы медведь гризли?

– Тогда я не выжил бы.

– Значит, вы приняли верное решение.

– Но сейчас мы с вами могли бы пировать.

– Есть и другой вариант: гризли мог бы сейчас облизывать лапы, полакомившись вами на ужин и закусив мной.

Я сделал большие глаза.

– Вы смотрите фильмы ужасов?

– Нет, а что?

– Что за мрачные фантазии!

– Я начинала в местной газетенке, смаковавшей преступления. Наверное, слишком насмотрелась на фотографии людей, воображавших, что им ничего не угрожает. Иногда безопаснее не выяснять, что там за шум у вас за дверью.

Я усадил ей на грудь Наполеона, успевшего при этом лизнуть меня в лицо. Приладив ему на лапки самодельные валенки, я почесал его за ухом. Он зарылся в спальный мешок и исчез из виду. Я потянул за собой сани. Этот день обещал получиться самым долгим за весь наш путь.