Между мгновениями - [2]

Шрифт
Интервал

- Немедленно завтра, да нет, лучше сейчас приезжай сюда. Оказывается, здесь у каждого еврея владельцы ресторанов все в Тору братья.* Ты не представляешь, какие здесь плиты рыб под финикийским соусом, а с мощным белым "Шевалье-Монраше" я забываю тут о пакостях грядущих гороскопов.

Что мне оставалось? Повязанный обязательствами существования, я который год гоняюсь с дырявым неводом за мелкой рыбёшкой прожиточного минимума и пир во время чумы мне не по карману. Я вяло отнекивался, хотя знал, что упускаю большую рыбу, если не Хема*, то удовольствия.

Уже издохла ночь, а утро не проснулось, и сон безумный крал остаток жизни. Я сполз с кровати, перемалывая левым и правым полушариями липкое досье на Казимира и пытаясь уловить разницу между негаданными радостью и гадостью. Казимир, конечно же, как всякий плотоядный, влипал в истории и женщин, но игры с Государством? И хоть в душе он монархистом был, но прикосновения челяди стряхивал с себя с брезгливостью параноика общества Чистых Тарелок.* Власть он ненавидел за продажность, за пошлость, за то, что она унижала его, за то, что, продаваясь, она сама скупала оптом несчастия людей, молитвы их у райских врат. Сам Казимир говорил об этом неохотно и _____________

Монтиньяк - Мишель Монтиньяк, автор книги" Секреты питания Монтиньяка". В основе его метода похудения лежит парадокс "Ешьте - чтобы похудеть"

...все в Тору братья - население многих городов Израиля (в том числе в Яффа) смешанное: евреи и арабы. Тора (Пятикнижие Моисеево. Основной свод еврейских законов) была дана Моше (Моисею) во время Синайского откровения. Авраам был прародитель, как евреев, так и арабов. В Яффа рыбные рестораны держат в основном арабы.

Хем - прозвище Э.Хемингуэя.

...общества Чистых тарелок - Израильский поэт М. Генделев ( сегодня

сгинувший на широких просторах русской души ) вел в одной из израильских русскоязычных газет кулинарную (готовил нравы) рубрику "Чистые тарелки".

путано, как истинный художник в образе: "Продажность чувств на серебро не поймаешь. Плёнка, хоть и чувствительная, но на стыд и совесть не реагирует".

Но так пижонил он давно, во времена колонизации первыми демократами российских отмороженных умов. Сегодня Казимир толкался в очереди постперестройщиков у других образов в долларовых окладах, хоть и молился на старом новоязе:

- Вон какое горбатое колесо, - говорил он, цепляясь за обод, - то колесо, если подфартит, доедет хоть в Москву, хоть в Казань.

- Эйфория, угар, - отвечал я ему, - кто колесо оседлал, того колесо и четвертует. Закон русского пути. Вон тройка. Всё ещё несётся. Дымом дымится. Сидят на облучке евреи в ливреях и лошадей погоняют: старая, как мир, история с Египтом: мы не рабы - мы смертники завета. Истых православных от храма отвращают, в никуда ведут. И я как под колесо глядел. Влип Казимир. Только кто же за ним гонится? Фанфарон Киркоров? В постели среди ночи ответов не ищи. И я отлил, не глядя, глотнул постылого чаю и вновь вернулся на лежбище свершений, где провалился в недопитый сон: Казимир верхом на усатой фаршированной рыбе, покрытой изумрудной попоной с белыми кистями скачет с бутылкой "Шевалье" по автостанции, а за ним с тарелками и ножами, увёртываясь от гнева хвоста, гоняется публика с воплями и прошениями:

"И мне, и мне ещё кусочек безмятежной сытой жизни!"

"Готов я подавиться костью при дележе добычи."

"Не мне ли партия моя навеяла так много чувства аппетита."

И я туда же: с паркером в зубах карабкаюсь по усам рыбины к Казимиру и тяну к нему умытую слезами бумажку, наверное прошение о лучшей доле или истерику - молитву моих претензий на калачный рейтинг. Да кто же пустит? Ведь локти стиснуты, как челюсти акулы. И я сваливаюсь под ноги толпы и от боли просыпаюсь. А, может, просыпаюсь с болью? Зачем меня разбудили? Боль утерянного в беспомощной памяти сна. Паскудная явь. Кто же они, те, кто вечно будят континенты, броненосцы, жажду мести и глумление справедливостью? Кто они, любящие меня больше, чем я сам себя ненавижу? Кто они, звонящие в колокола? Множество всех народов, воюющих против Ариила?* За что ты так провинился, Иерусалим? Город, где страх становится сном, а сон страхом, где трагедии разыгрываются, как опереточная фальшь, где Бог уж не приемлет жертвы.

Спросонок я пытался наткнуться глазами на какие-нибудь светящиеся часы. Полседьмого. Казимир будет на автостанции минут через двадцать. Утренняя сигарета натощак хуже похмелья. Машина увешана гроздьями ночной росы и от холода дрожит, но не заводится, и греть её надо, как женщину. Из-за Ар Гило* выкатилось солнце. Оно ударило по каплям росы и зажгло в каждой из них огонь. Одна из капель - моя душа и я, как эта капля, или усохну или скачусь в

безвестность. Не дождётесь! Сейчас я махну дворником и вольюсь в общий

ручей озабоченных психозом выживания. Сосед, оле* из Франции, открыл окно

________________

Ариил - "И как сон, как ночное сновидение, будет множество всех народов, воюющих против Ариила". Исайя 29:7. Ариил - одно из семидесяти названий Иерусалима. Прав, ох как прав был Исайя. На то он и пророк. Нам жителям Иерусалима и сегодня кажется, что весь мир против нас.


Рекомендуем почитать
Зелёный мёд

Молодая женщина Марина идёт по жизни легко, изящно и красиво. У неё всё получается, ей всё удаётся… Или всё-таки нет?


Суета. Роман в трех частях

Сон, который вы почему-то забыли. Это история о времени и исчезнувшем. О том, как человек, умерев однажды, пытается отыскать себя в мире, где реальность, окутанная грезами, воспевает тусклое солнце среди облаков. В мире, где даже ангел, утратив веру в человечество, прячется где-то очень далеко. Это роман о поиске истины внутри и попытке героев найти в себе силы, чтобы среди всей этой суеты ответить на главные вопросы своего бытия.


Сотворитель

Что такое дружба? Готовы ли вы ценой дружбы переступить через себя и свои принципы и быть готовым поставить всё на кон? Об этом вам расскажет эта небольшая книга. В центре событий мальчик, который знакомится с группой неизвестных ребят. Вместе с ним они решают бороться за справедливость, отомстить за своё детство и стать «спасателями» в небольшом городке. Спустя некоторое время главный герой знакомится с ничем не примечательным юношей по имени Лиано, и именно он будет помогать ему выпутаться. Из чего? Ответ вы найдёте, начав читать эту небольшую книжку.


Мюсли

Рассказ-метафора о возникновении мыслей в голове человека и их борьбе друг с другом. Содержит нецензурную брань.


Бульвар

Роман "Бульвар" рассказывает о жизни театральной богемы наших дней со всеми внутренними сложностями взаимоотношений. Главный герой - актёр, который проходит все перипетии сегодняшней жизни, причём его поступки не всегда отличаются высокой нравственностью. Вероятно, поэтому и финал такой неожиданный. Острый сюжет, современная манера диалога делают роман увлекательным и захватывающим.


Таня, домой!

Книга «Таня, домой!» похожа на серию короткометражных фильмов, возвращающих в детство. В моменты, когда все мы были максимально искренними и светлыми, верили, надеялись, мечтали, радовались, удивлялись, совершали ошибки, огорчались, исправляли их, шли дальше. Шаг за шагом авторы распутывают клубок воспоминаний, которые оказали впоследствии важное влияние на этапы взросления. Почему мы заболеваем накануне праздников? Чем пахнет весна? Какую тайну хранит дубовый лист? Сюжеты, которые легли в основу рассказов, помогают по-новому взглянуть на события сегодняшних дней, осознать связь прошлого, настоящего и будущего.