Между любовью и любовью - [7]

Учиться было интересно. Сама атмосфера института нравилась Вике. Легко завязывалась дружба, все были молодые, веселые, красивые. Будущие режиссеры, актеры, операторы, киноведы, художники. Их всех объединяло серьезное отношение к профессии. Преподаватели резко отличались от школьных учителей. Своих мастеров студенты не просто уважали и любили, но чаще боготворили. За талант, за щедрость, с которой они делились своим мастерством и опытом, за тот интерес, с которым студенты ловили каждое слово. Да уж, это была не школа, где их до последнего дня считали неразумными детьми. Во ВГИКе возраст не имел значения: кто-то пришел после школы, кто-то после армии, а некоторые и того позже. Преподаватели относились ко всем, как к равным, взрослым, интересным людям, помогая раскрыть то, что привело каждого из них именно сюда.

Вика училась с удовольствием, даже не очень интересные ей предметы сдавала легко, без раздражения на ненужность и потерю времени. Праздничные вечера готовили с выдумкой и вдохновением. Хотелось, чтобы было необычно, интересно и студентам, и преподавателям, и гостям. В общежитии почти каждый вечер устраивались вечеринки. Вика заходила к подружке за конспектом по истории зарубежного кино и попадала в полумрак тесной комнаты. Музыка, танцующие пары, кто-то самозабвенно целуется за шкафом, не замечая никого вокруг. На столе вино, водка, сыр, колбаса, конфеты. Наливают стакан рислинга или десертного крымского, конфетка, поцелуи, Джо Дассен из магнитофона…

Или однокурсник хватает за руку: «Хорошо, что пришла. У Ираклия сегодня день рождения, пошли скорей!» – И тащит на другой этаж. Неважно, что ты едва знаешь этого Ираклия с режиссерского, поздравить все равно нужно. И опять комната в полумраке, из магнитофона протяжные голоса ансамбля «ОРЭРО», а на столе роскошное грузинское изобилие, привезенное родственником из Тбилиси. Наливают домашнего вина из деревянного бочонка. Витиеватые грузинские тосты. И вот уже она танцует с другом Ираклия. Красавец грузин с четвертого курса, актер, имя не запомнилось. Да и зачем? Красавец целует руки, читает стихи Пастернака, уверяет, что она, Вика – его муза, его мечта, его печаль. Вика смеется – это же ВГИК, все играют, все влюблены. Влюбленность витает в воздухе: влюблены в свою профессию, в кино, друг в друга… Легкие флирты, легкие поцелуи, признания, страдания, слезы, музыка. Радость от получившегося этюда, роли, курсовой работы, маленького рассказа. Как приятно, когда хвалят, когда поздравляют с удачей!

И опять вечеринки, вино, поцелуи, бесконечный танец и кто-то шепчет, что она его мечта, его бред, его прекрасный сон. «Легкие связи», – сказала когда-то мама. Да, легкие связи, легкие слезы, легкие расставания. Но маме незачем знать об этом. Это Викина жизнь, и она ей нравится.

Сережа все еще присутствовал в ее жизни. Дальше поцелуев они так и не продвинулись, да и поцелуи уже превратились в дружеские. Вика чувствовала, что для Сережи это по-настоящему серьезно, а ей совсем не нужно. Он милый, он хороший, но она не любила его, и Сережа стал другом. Они виделись, общались. Вика ходила с ним на дни рождения его друзей, на его институтские вечеринки. Если он приглашал, она меняла планы, чтобы не обидеть Сережу. На четвертом курсе у него появился научный руководитель. Викуся устала слушать о гениальности Станислава Михайловича.

– Викусь, ты не представляешь, что это за личность. Мне так повезло, просто подарок судьбы! Слушай, Вика, ему тридцать лет, а он уже доктор наук, две работы переведены на несколько языков. Нет, ты не представляешь, что это значит! На международных симпозиумах ссылаются на результаты его исследований! Вика, он гений! Тридцать лет! С ума сойти!

– Ну и ты к тридцати годам будешь доктором наук, – равнодушно отвечала Вика.

– Ты думаешь? Нет, вряд ли.

– Знаешь, как моя мама говорит? «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». Что ты заладил: «Вряд ли, вряд ли»? Будешь ты и доктором, и профессором. Подумаешь, Станислав Михалыч! Эка невидаль! Ты тоже будешь большим ученым.

– Хотелось бы, – вздохнул Сережа. – Но таких, как он – единицы. Я тебя с ним на новогоднем вечере познакомлю, сама увидишь, что он особенный.

– Ну да, конечно, – рассеянно сказала Вика, думая, что ехать в Долгопрудный на вечер не хочется. У друзей сдача курсового спектакля в этот день. Наверняка пройдет успешно, и вечером будут отмечать. А ей придется тащиться в Долгопрудный. И отказать Сережке неудобно, жалко его. Ну, уже нашел бы себе девушку и ходил с ней. Такой парень! Умница, красивый… Математички, конечно, страшненькие, но может, его с кем-то из своих познакомить? Нет, свои все очень легкомысленные, испортят жизнь Сережке.

Так, ничего не придумав, поехала с ним на этот вечер. А что делать? Наверно, она бесхарактерная, не может отказать, боится обидеть. Ехала и думала, что на вечеринке в общежитии будет Игорь Панов со сценарного. У них намечается роман и, очевидно, серьезный. С осени это тянется, самое волнующее время – предчувствие любви. Она кокетничала с ним, мучила нарочно, радовалась, видя, как он ищет встреч с ней. Говорят, он очень талантливый. На этой вечеринке Викуся решила дать ему возможность сделать первый шаг. Как некстати праздник в Долгопрудном! Но этот вечер поменял всю ее жизнь.