Между Богом и мной все кончено - [18]

Шрифт
Интервал

Они меня дико достали, так что я слетела с тормозов. Тоже мне, нашли крошку!

— Слышь, Бетте, скажи спасибо, что Фредрик тебя не видал без косметики и накладных ногтей! — процедила я. — Я тут заметила, как ты себя дезодорантом под мышками поливаешь. А ты уверена, что между ног у тебя тоже все в порядке? Ты хоть понимаешь, как рискуешь? Вдруг на обед опять подадут гороховый суп?

Это было жестоко! Мы с Бетте с самого начала учимся в одном классе. Кроме меня, уже не осталось никого, кто помнил бы, как во втором классе прямо посреди урока математики она пукнула так, что стены тряслись и все ржали. Учительница сказала, что такое может случиться с кем угодно, особенно после горохового супа. С тех пор в нашем старом классе Бетте прозвали Горошиной, но теперь уже никто не помнит, откуда взялась эта кличка.

Я вдруг так засмеялась, что аж за живот схватилась, не в силах остановиться. Перед глазами у меня стоял Фредрик, вываливающийся из постели с позеленевшим лицом. («Дорогая редакция, на обед у нас был гороховый суп, и когда вечером мой парень стал…»)

Бетте ужасно разозлилась и сделала то же, что и любой другой на ее месте, — по крайней мере, я ее понимаю. Она наклонилась ко мне и влепила пощечину. А потом удалилась в сопровождении Анны Софии.

А я так и осталась сидеть. Семь сотен взглядов устремились на меня — кто в открытую, кто украдкой. Челюсти у людей отвисли, все замолчали. И тут я сделала самое глупое, что только можно вообразить в такой ситуации. Широко улыбнувшись, я притворилась, будто нет ничего естественнее, нежели получить по морде в школьной столовке. Мне это было просто необходимо, чтобы немного взбодриться.

Я тогда подумала, что если у меня сейчас дрогнет на лице хоть один мускул, то придется на этой же неделе перейти в другую школу и учиться на автомеханика. И поэтому я улыбнулась так, что у меня чуть губы не треснули.

И тут в другом углу что-то произошло. Кто-то перевернул стол, чайник и несколько чашек со звоном грохнулись на пол. Семь сотен взглядов тотчас переместились туда. Я услышала голос Пии: «Блин! Ну что за кривоногий стол!» Пия все видела и все поняла — по крайней мере, большую часть. Ловко придумано.

Выскользнув из столовки, я понеслась к своему шкафчику. Засунув туда голову, я заморгала, изо всех сил пытаясь проглотить комок в горле. И вдруг почувствовала, что кто-то взял меня за руку. Я опустила глаза. Эта чужая рука была теплая, сухая, немного шершавая и потрескавшаяся. Под обгрызенными ногтями виднелась грязь.

— Ну ни на минуту тебя не оставишь! — сказала Пия.

Мы побрели к физкультурному залу и уселись на жердочку, там, где нас никто не найдет. Посидели немного молча, пока ко мне не вернулась способность говорить. Только вспоминать происшедшее мне не хотелось.

— Вот вырасту и стану консультантом по части секса, — произнесла я скрипучим дрожащим голосом. — И всем буду советовать, чтобы они вообще сексом не занимались. Ну кому от этого польза? Только ВИЧ, хламидии, всякие страхи и все тело ломает. А те, кто хочет иметь детей, могут сделать себе искусственное оплодотворение. Разве обязательно все время спариваться, как дрозофилы? И пока у нас с утра до вечера трахаются, те, кто не делают этого, наживают себе разные комплексы. На моем кабинете будет вывеска: «Парни, зашейте свои ширинки!»

Я тараторила без остановки. В кои-то веки Пия ни к чему не цеплялась, хотя я закидывала ей массу наживок. Надо ж, как странно, подумала я. Она уставилась вверх, будто искала глазами флаг на школьном флагштоке.

А потом вдруг сказала:

— А что ты посоветуешь тем, кто не хочет заниматься сексом, но удержаться не может?

— Ты имеешь в виду жертв насилия? — удивленно спросила я.

Немного помолчав, Пия ответила:

— Если есть кто-то, с кем тебе спать не стоит, но удержаться от этого нет сил. Ты превращаешься в дрозофилу, как только… как только видишь его пальто.

— Электрошокер, — ответила я. — Думаю, в таких случаях он помогает.

Я была не в духе. А Пия хотела не просто потрепаться, а поговорить о чем-то важном, при этом не называя вещи своими именами. Но мне казалось, что именно я нуждаюсь в сочувствии и поддержке. Ведь на этот раз досталось мне.

Пия ничего больше не сказала, хотя у меня внутри все сжималось от жалости к самой себе.

Я много раз горячо раскаивалась в том, что тогда не дала ей высказаться. Что она имела в виду? Какое еще пальто? В тот год ни один из наших парней в пальто не ходил. Впрочем…

АПРЕЛЬ

Власть в клетчатой шапочке

Хоть я и обходила Хенрика за версту, не скажу, что в школе его считали заморышем. У него была своя ниша.

Во всей параллели один только Хенрик был политически сознательным юношей. Обычно он читал доклады о рыночной экономике. Говорят, он даже читает передовицы и биржевые сводки в газетах.

Другим политически сознательным человеком был Магнус, который выступал за рабочий народ. (Я так понимаю, рабочий народ — это те, кто ходит в кожаных куртках, носит в заднем кармане гаечный ключ и не может отмыть руки от машинного масла.)

Мне всегда казалось, что меня эти разговоры не касаются. Да и остальным девчонкам тоже, мы не участвовали в этих дискуссиях.


Еще от автора Катарина Масетти
Парень с соседней могилы

Роман известной шведской писательницы Катарины Масетти рассказывает о пылких чувствах двух молодых людей — простого фермера и городской интеллектуалки с утонченным вкусом. Казалось бы, герои настолько разные люди, что у их любви нет будущего, и все же судьба не позволяет им расстаться.


Не плачь, Тарзан!

Новый роман известной шведской писательницы Катарины Масетти рассказывает о непростых отношениях между молодым преуспевающим бизнесменом и скромной учительницей рисования, которая растит двоих маленьких детей и никак не может избавиться от любви к своему необыкновенному, сумасшедшему мужу.


Семейная могила

Продолжение увлекательного романа известной шведской писательницы Катарины Масетти «Парень с соседней могилы» о любви совершенно не похожих людей — городской интеллектуалки Дезире и фермера Бенни, которых снова сводит судьба. Сумеют ли на этот раз они найти общий язык и построить семью? И какую цену придется заплатить каждому за семейное счастье? Эта книга рассказывает о жизни такой, как она есть, где любовь — не романтический идеал, а тяжелый труд. Но возможно, игра все же стоит свеч?


Рекомендуем почитать
Жизнь на грани

Повести и рассказы молодого петербургского писателя Антона Задорожного, вошедшие в эту книгу, раскрывают современное состояние готической прозы в авторском понимании этого жанра. Произведения написаны в период с 2011 по 2014 год на стыке психологического реализма, мистики и постмодерна и затрагивают социально заостренные темы.


Улица Сервантеса

«Улица Сервантеса» – художественная реконструкция наполненной удивительными событиями жизни Мигеля де Сервантеса Сааведра, история создания великого романа о Рыцаре Печального Образа, а также разгадка тайны появления фальшивого «Дон Кихота»…Молодой Мигель серьезно ранит соперника во время карточной ссоры, бежит из Мадрида и скрывается от властей, странствуя с бродячей театральной труппой. Позже идет служить в армию и отличается в сражении с турками под Лепанто, получив ранение, навсегда лишившее движения его левую руку.


Сетевой

Ольга Леднева, фрилансер с неудавшейся семейной жизнью, покупает квартиру и мечтает спокойно погрузиться в любимую работу. Однако через некоторое время выясняется, что в ее новом жилище уже давно хозяйничает домовой. Научившись пользоваться интернетом, это загадочное и беспринципное существо втягивает героиню в разные неприятности, порой весьма опасные для жизни не только самой Ольги, но и тех, кто ей дорог. Водоворот событий стремительно вырывает героиню из ее привычного мирка и заставляет взглянуть на реальный мир, оторвавшись, наконец, от монитора…


Тайна доктора Фрейда

Вена, март 1938 года.Доктору Фрейду надо бежать из Австрии, в которой хозяйничают нацисты. Эрнест Джонс, его комментатор и биограф, договорился с британским министром внутренних дел, чтобы семья учителя, а также некоторые ученики и их близкие смогли эмигрировать в Англию и работать там.Но почему Фрейд не спешит уехать из Вены? Какая тайна содержится в письмах, без которых он категорически отказывается покинуть город? И какую роль в этой истории предстоит сыграть Мари Бонапарт – внучатой племяннице Наполеона, преданной ученице доктора Фрейда?


Прадедушка

Герберт Эйзенрайх (род. в 1925 г. в Линце). В годы второй мировой войны был солдатом, пережил тяжелое ранение и плен. После войны некоторое время учился в Венском университете, затем работал курьером, конторским служащим. Печататься начал как критик и автор фельетонов. В 1953 г. опубликовал первый роман «И во грехе их», где проявил значительное психологическое мастерство, присущее и его новеллам (сборники «Злой прекрасный мир», 1957, и «Так называемые любовные истории», 1965). Удостоен итальянской литературной премии Prix Italia за радиопьесу «Чем мы живем и отчего умираем» (1964).Из сборника «Мимо течет Дунай: Современная австрийская новелла» Издательство «Прогресс», Москва 1971.


Татуированные души

Таиланд. Бангкок. Год 1984-й, год 1986-й, год 2006-й.Он знает о себе только одно: его лицо обезображено. Он обречен носить на себе эту татуировку — проклятие до конца своих дней. Поэтому он бежит от людей, а его лицо всегда закрыто деревянной маской. Он не знает, кто он и откуда. Он не помнит о себе ничего…Но однажды приходит голос из прошлого. Этот голос толкает его на дорогу мести. Чтобы навсегда освободить свою изуродованную душу, он должен найти своего врага — человека с татуированным тигром на спине. Он должен освободиться от груза прошлого и снова стать хозяином своей судьбы.


Как если бы я спятил

Голландский писатель Михил Строинк (р. 1981), изучая литературу в университете Утрехта, в течение четырех лет подрабатывал в одной из городских психиатрических клиник. Личные впечатления автора и рассказы пациентов легли в основу этой книги.Беньямин, успешный молодой художник, неожиданно для себя попадает в строго охраняемую психиатрическую больницу. Он не в силах поверить, что виновен в страшном преступлении, но детали роковой ночи тонут в наркотическом и алкогольном тумане. Постепенно юноша восстанавливает контроль над реальностью и приходит в ужас, оглядываясь на асоциального самовлюбленного эгоиста, которым он когда-то был.


Мой маленький муж

«Текст» уже не в первый раз обращается к прозе Паскаля Брюкнера, одного из самых интересных писателей сегодняшней Франции. В издательстве выходили его романы «Божественное дитя» и «Похитители красоты». Последняя книга Брюкнера «Мой маленький муж» написана в жанре современной сказки. Ее герой, от природы невысокий мужчина, женившись, с ужасом обнаруживает, что после каждого рождения ребенка его рост уменьшается чуть ли не на треть. И начинаются приключения, которые помогают ему по-иному взглянуть на мир и понять, в чем заключаются истинные ценности человеческой жизни.


Пора уводить коней

Роман «Пора уводить коней» норвежца Пера Петтерсона (р. 1952) стал литературной сенсацией. Автор был удостоен в 2007 г. самой престижной в мире награды для прозаиков — Международной премии IMРАС — и обошел таких именитых соперников, как Салман Рушди и лауреат Нобелевской премии 2003 г. Джон Кутзее. Особенно критики отмечают язык романа — П. Петтерсон считается одним из лучших норвежских стилистов.Военное время, движение Сопротивления, любовная драма — одна женщина и двое мужчин. История рассказана от лица современного человека, вспоминающего детство и своего отца — одного из этих двух мужчин.


Итальяшка

Йозеф Цодерер — итальянский писатель, пишущий на немецком языке. Такое сочетание не вызывает удивления на его родине, в итальянской области Южный Тироль. Роман «Итальяшка» — самое известное произведение автора. Героиня романа Ольга, выросшая в тирольской немецкоязычной деревушке, в юности уехала в город и связала свою жизнь с итальянцем. Внезапная смерть отца возвращает ее в родные места. Три похоронных дня, проведенных в горной деревне, дают ей остро почувствовать, что в глазах бывших односельчан она — «итальяшка», пария, вечный изгой…