Между ангелом и бесом - [16]

— Ну, за знакомство, — произнес он, опрокинул спиртное в рот и на минуту замер, прислушиваясь к своим ощущениям.

Гуча внимательно наблюдал за стариком. После того как тот проглотил жидкость и вытер рот кончиком бороды, он тоже решился и полнее к губам чашу. Сделал глоток. Горло обожгло огнем, из глаз потекли слезы, в носу защипало, но уже через мгновение черт почувствовал во рту тонкий вкус ягод.

— Хорошо, — выдохнул он и одним глотком допил остальное.

— То-то, — поучительно крякнул Аминат и достал со стеллажа небольшой бутылек. — На, вот это попробуй.

Тут гость вспомнил вдруг, зачем сюда шел.

— Здесь два парня не проходили? — спросил он. — Один такой рыжий верзила, а другой — придурковатый блондин.

— Проходили.

— А куда пошли?

— А отсюда дальше реки никто не уходит. Переночуют там, к утру здесь будут, прибегут, собаки. — Волшебник захихикал и радостно потер руки.

— Ну и ладушки, я к тебе вот с чем пришел…

— Да ну эти дела, давай еще выпьем. — Отшельник сунул ему в руки кубок с зеленой жидкостью. Черт опасливо посмотрел на него, но, не желая обижать хозяина, все же выпил и… попросил добавки. Вкус зеленой бурды оказался восхитительный — отдавал сыром и зеленью.

— Два в одном, — гордо пояснил старик, разливая новую порцию. — Водка и закуска в одном флаконе!

Гуча внимательно оглядел пузырьки на полках, сопоставляя их количество с энтузиазмом хозяина и своими возможностями.

— Иметь такое дело и мечтать о покое — глупо. Ты хоть под землю спрячься, все равно найдут. По запаху, — сказал он, втягивая носом пропитанный алкогольными парами воздух.

— Ты прав. Года два назад один шибко технологией производства интересовался. Я ему отказал, так он, стервец, пытался украсть мою книгу. Трактирщик, чтоб ему. Я тебе говорил, что это, — волшебник сделал широкий жест рукой, — это дело всей моей жизни. Я труд пишу, очень серьезный, более пяти тысяч рецептов.

— Послушай, а как же волшебство? Ты же самый сильный волшебник в Иномирье, и вдруг такое? Я очень удивился, когда узнал, что твоя башня стала миражом, а ты исчез.

— А чего удивляться? Отец — колдун, мать — ведьма, наследственное дело, так сказать. Ты думаешь, меня кто спросил? Фи-гуш-ки! — Аминат налил порцию светло-голубого вина с запахом мяты. — Повесили мне на шею эту башню, сдали с рук на руки клиентуру — работай, сынок! Тьфу, вспомнить противно — то приворожи, то отсуши, то конкурента со свету сживи. То черти донимают, то тролли обнаглели, то привидения по ночам шалят. Надоело. Ты думаешь, у меня время было этой ерундой заниматься? Да на кой она мне? Волшебник всю жизнь учиться должен, квалификацию, так сказать, повышать. А у меня голова только книгой была забита.

— Башню-то специально заколдовал? — поинтересовался Гуча.

— Я что на идиота похож, чтобы на старости лет без жилья добровольно остаться? Заклинание перепутал. Просили тучи отогнать, дождь посевы залил. Я поколдовал — тучи ушли, а вот с чего башня загуляла — не пойму! Слова, что ли, перепутал? Так за тучами и бегает. Я в тот день дегустацию проводил. Не помню толком, что делал. Проснулся утром — лежу в чистом толе, ветры меня обдувают, а башня вдали эдакой свечкой торчит. Я за ней месяц бегал, потом плюнул.

— А назад приманить не пробовал?

— Да на кой она мне теперь? — искренне удивился Аминат. — Пусть себе гуляет. Найдется сильный человек, приберет ее к рукам, а мне и здесь хорошо. Я счастлив, вот ты-то понимаешь меня?

— Понимаю, — подтвердил черт и, выбрав бутылочку поменьше, сам наполнил чаши.

— Вижу, ты мне друг, — одобрительно проговорил волшебник. — Мою любимую выбрал. И во-още, каждый на своем месте хорош! Я здесь на своем месте, там, в башне, чужое занимал. Ну, по маленькой.

Они выпили. Гуча в очередной раз закашлялся.

— Да ты огурчиком, огурчиком ее. — Аминат пододвинул гостю тарелку с солониной.

— С-спасибо, — просипел Гуча, решив, что на этот раз крепость градусов пятьдесят, не меньше.

Пьяненький волшебник пустился в пространные рассуждения о пользе травяных настоек, об исцеляющем действии на организм хорошей водки и, как это ни странно, о вреде пьянства.

— Пить без меры, оно завсегда вредно, — назидательно вешал он.

— Ага, Минздрав предупреждает, — сказал Гуча, забыв, где он находится.

— Это еще кто такой? — удивился Аминат.

— Да так, знакомый один, в другом мире живет, тоже здоровый образ жизни пропагандирует.

— А, понятно, умный человек, значит, — кивнул отшельник и принялся расписывать дальше прелести своего хобби и важность не написанного пока трактата о водках, и винах, и зелье хмельном.

Черт слушал вполуха и, частенько невпопад, делал изумленное лицо, прислушиваясь к доносившемуся откуда-то вою собак.

— Ишь как выводят, прям не воют, а поют, — заметил он.

— Где? — Аминат прислушался. — А, эти, пущай воют, работа теперь у них такая — выть.

— У кого? — не понял Гуча.

— Да у собак. Псы, они и есть псы. Пакостники поганые.

— Ты что, животных не любишь?

— Люблю. Настоящих, — ответил волшебник. — Вот только как увижу такого, что обличьем человек, а внутри как есть зверь, так во мне прямо все переворачивается. Руки так и чешутся ему натуральный облик вернуть.