Меж двух врагов - [4]

– Я честно выполняю свои драконьи функции, но не могу отказать, когда о встрече с тобой просит монахиня.

– Монахиня?! Ты шутишь?

– Она сказала, что это очень важно и безотлагательно.

На лице Стефана появилась сардоническая улыбка.

– Если она пришла, чтобы спасти мою душу, скажи ей, что уже поздно.

– Не собираюсь. Если честно, я вообще не знаю, что ей сказать.

– Как насчет фразы, которая содержала бы слова «нет» и «уходите».

Мария пожала плечами:

– Я не могу прогнать монахиню. Не хочу брать грех на душу.

Стефан, которого уже давно не мучили угрызения совести, возмутился:

– Я никогда не думал, что ты способна быть такой доверчивой. Может, это переодетая стриптизерша?

– Твой цинизм неуместен.

– Наоборот, цинизм помогал мне на протяжении многих лет и будет помогать дальше, что очень хорошо, поскольку ты начинаешь сдавать позиции.

– Прости, конечно, но я не собираюсь говорить монахине, что ты не хочешь ее принять. К тому же у нее такая чудесная улыбка. – На лице Марии мелькнула нежность, потом она сердито взглянула на Стефана. – Если хочешь, сообщи ей об этом сам.

– Хорошо. Пропусти ее. А затем прогуляйся до ближайшего магазина одежды и убедись, как легко взять напрокат костюм монахини.

Стефан пришел в бешенство: его побеспокоили, да еще по бесполезному делу.

Раздражение только усилилось, когда в кабинет вошла монахиня в черной рясе. Несмотря на бесформенность одеяния, Стефан разглядел, что она маленькая и худенькая. Голова ее была опущена, и он лишь мельком увидел бледное лицо.

Набожный вид незваной гостьи не убедил его. Стефан откинулся на спинку кресла и заявил:

– Если вы хотите, чтобы я исповедался в грехах, должен предупредить, что у меня назначена встреча через час, и этого времени не хватит, чтобы поведать обо всех моих прегрешениях. Если же вы пришли попросить милостыню, знайте, что я перевожу деньги на благотворительность через специальный отдел моей компании.

Стефан произнес это таким тоном, что посетительница уже давно должна была бы попятиться назад, но монахиня закрыла дверь, и они остались наедине.

– Нет никакого смысла закрывать дверь, – холодно заметил он, – потому что вам придется покинуть кабинет через пять секунд. Я не имею ни малейшего представления о том, чего вы хотели добиться этим визитом…

Стефан умолк, когда монахиня откинула капюшон рясы, и ее светлые длинные волосы, сияющие, словно лунный свет, волнами упали на черную ткань одеяния.

– Я не монахиня, мистер Зиакас.

Ее голос был тихим и чувственным, идеально подходящим для спальни.

– Конечно же вы не монахиня, – медленно произнес Стефан, не отводя взгляда от сияющих волос. – Я привык к тому, что люди готовы на любые ухищрения, лишь бы встретиться со мной, но еще никто не опускался так низко. Подумать только, притвориться монахиней! Наверное, вы были в отчаянии.

– Мне нужно было остаться незамеченной.

– Не хочу вас огорчать, но в деловой части Афин монашеская ряса – плохой камуфляж. Вы выделяетесь из толпы, как пингвин в пустыне Сахара. Если хотели быть незаметной, лучше бы надели деловой костюм.

– Я не могла рисковать.

Стефан наблюдал за ней с нарастающим недовольством. Кто она такая? Чья-то жена? Было что-то в ее лице отдаленно знакомое. Он попытался представить ее без одежды, но раздевать монахиню, пусть даже мысленно, оказалось выше его сил.

– Мы знакомы? Если да, напомните мне о встрече с вами. – Стефан вопросительно изогнул бровь. – Где и когда? Признаться, я плохо запоминаю имена.

Ее зеленые глаза сверкнули.

– Не понимаю.

Стефан ненавидел тайны и считал такт делом неблагодарным, поэтому спросил напрямик:

– Где и когда мы занимались сексом? Я уверен, это было восхитительно, но вам придется посвятить меня в детали.

Она судорожно вздохнула: – Я не спала с вами!

– Вы уверены?

– Если верить слухам, мистер Зиакас, секс с вами незабываем. Думаете, я забыла бы?

Заинтригованный Стефан протянул:

– Вы явно знаете обо мне больше, чем я о вас. Возникает вопрос: зачем вы здесь?

– Вы предложили мне прийти к вам через пять лет. Пять лет прошло. Вы – единственный человек, который был когда-либо добр ко мне.

В голосе девушки звенела надежда, которая заставила его занервничать. Стефан холодно произнес:

– Тогда вы, скорее всего, меня с кем-то путаете, потому что я никогда не бываю добрым с женщинами. Я делаю это специально, иначе оглянуться не успеешь, как пойдут намеки на обручальное кольцо, свадьбу и загородный особняк. Все это не для меня.

Она улыбнулась:

– Вы действительно были добры ко мне. Если бы не вы, я, скорее всего, прыгнула бы за борт на той вечеринке. Вы разговаривали со мной всю ночь. Вы подарили мне надежду.

Стефан понимал, что ему придется уничтожить эту надежду на корню. Он смотрел на восхитительные волосы девушки, но никак не мог ее вспомнить.

– Поверьте, вы принимаете меня за кого-то другого. Если бы мы когда-либо встретились, я не стал бы тратить ночь на разговоры. Я обязательно затащил бы вас в постель.

– Вы посоветовали мне прийти через пять лет.

Стефан прищурился:

– Я удивлен, что у меня хватило силы воли.

– Иначе мой отец убил бы вас.

Стефан вгляделся в ее лицо и застыл. Эти бледно-зеленые, редкого оттенка, глаза он видел только однажды. Они были спрятаны за непривлекательными очками: