Меж двух огней - [37]

Кольца и колокольчики, недостающие у богини, были на самом деле градусами и минутами. Черт, ведь даже условное обозначение градуса выглядит как кольцо, а минуты — как язык колокольчика. Если добавить необходимое количество градусов и минут к координатам на запонках, он сможет вычислить новое месторасположение. Все сводилось к элементарной арифметике.

Чтобы получить нужную широту, Стрейкен взял координату на запонке и прибавил два градуса с левой руки Гун Дэтянь и одну минуту с правой. То же самое он сделал с колокольчиками на пальцах ног для вычисления долготы. Он записал все это на клочке бумаги.

ШИРОТА:

Запонка/Координаты статуи — 01 градус 17 минут 43 секунды северной широты.

Добавить два кольца с левой руки и один колокольчик с правой = + 02 градуса 1 минута.

Координаты наследства — 03 градуса 18 минут 43 секунды северной широты.

ДОЛГОТА:

Запонка/Координаты статуи — 103 градуса 39 минут 01 секунда восточной долготы.

Добавить один колокольчик с правой ноги и одно кольцо с левой = + 01 градус 1 минута.

Координаты наследства — 104 градуса 40 минут 01 секунда восточной долготы.

Когда Стрейкен поверил в то, что он прав, то поспешил обратно в библиотеку и нашел там другой атлас. Стихотворение не оставляло ему никаких инструкций насчет пертурбаций с секундами, так что он решил, что они те же, что и на запонках. Градусы привели его к восточному побережью Малайзии. Минуты — к группе крохотных островов в Южно-Китайском море. Они назывались Керкуллы, и были национальным парком. Весь архипелаг был не более шестнадцати километров в длину. Как бусины на ниточке. Шесть раковин каури в огромном синем море.

Тиоман был ближайшим цивилизованным местом от Керкулл. Паром стоил дешевле самолета, и охрана не такая строгая — следовательно, Верховену труднее будет проследить передвижения Стрейкена. Стрейкен купил на терминале путеводитель, из которого узнал, что Керкуллы слишком маленькие и поэтому необитаемые. Еще там было сказано, что Керкуллы окружены рифами, острыми как бритвы. Вот где собака зарыта. Еще один кусочек головоломки встал на место. Стрейкен теперь знал, что ищет. Не осталось никаких сомнений. Ни одного малейшего сомнения.

Коралловые полипы бывают всего лишь от одного до трех миллиметров длиной. Сами по себе они безвредны для всего живого, за исключением планктона, поэтому они и формируют колонии. Он растут на скелетах своих предшественников и на скелетах мертвых моллюсков. Так и формируется риф. Большой Барьерный риф в длину составляет чуть более двух тысяч километров, а это очень, очень много скелетов. Риф обеспечивает пищу и убежище известковым красным водорослям, которые богаты кальцием, как и скелеты. Образования кальция могут быть хрупкими, но от этого они не перестают быть твердыми. Кальций есть в зубах, костях, мраморе и цементе. Они могут быть острыми. Могут резать металл, как плоть, а значит, могут резать и корабли.

Как, например, японский военный корабль, следующий в 1942 году из Малайзии в Японию с британскими военнопленными на борту. На пути ему не миновать Керкулл. А эти острова окружены острейшими рифами. Немного плохой погоды, например, тропический циклон, и сбившийся с курса корабль несет прямо на острова. Он в полной власти шторма. Риф вскрывает днище корабля, как консервную банку. В живых остается только один человек. Несколько лет спустя он зашифровывает координаты корабля на серебряных запонках и в переделанном детском стишке.

Стрейкену предстояло отыскать место крушения корабля, на котором плыл его дед. Для этого ему нужен был катер. И, если Пили Паранг все еще на острове, лучшего помощника для поисков не найти.

27

Когда паром причалил, Стрейкен отправился в Кампунг-Эйр-Батанг, ближайший к столице Тиомана населенный пункт. Он уже бывал на острове раньше. Братья Паранг ездили туда на выходные так же, как западные бизнесмены в местный загородный клуб; разве что роль зала заседаний директоров и буфетов тут выполняли пляжи и барбекю.

Стрейкен отметил про себя, что остров быстро развивался. В следующие пять лет он догонит подобные себе острова Ко-Фи-Фи и K°-Самуи. Он насчитал пять дайв-операторов — на четыре больше, чем десять лет назад. Главная улица усеяна барами и киосками, в которых продавалось все — от поддельных солнцезащитных очков до бамбуковых ветряных колокольчиков. Неопрятного вида турист предложил ему волшебных грибов и пообещал незабываемые галлюцинации, но Стрейкен сказал, что получил уже достаточно странных впечатлений на этом так сильно изменившемся острове.

В Кампунг-Эйр-Батанге вовсю кипела жизнь. Новобрачные и бизнесмены предпочитали курорт Берджайя, в двенадцати километрах к югу. Здесь же обосновалась молодежь с ограниченным бюджетом. Стрейкен шел по деревне с сумками через плечо. В свои двадцать девять он чувствовал себя явно старше симпатичных блондиночек, которые фланировали в ярких бикини туда-сюда по главной дороге, покупали сувениры и всякие безделушки, счастливые и довольные собой и всем миром. Он поглядывал на них голодным взглядом, как лиса на кур в курятнике.

Стрейкен забыл свою палатку, когда спешил уехать из Лондона, так что он снял простую хижину в полутора километрах к северу от деревни. Он прекрасно мог обойтись без пижонских ритмов ночных клубов и радовался простому жилью. Некоторые комнатушки в этом районе стоили всего лишь два доллара в сутки. Вентиляторов там не было, а визиты петухов, крыс и тараканов были включены в прайс. Он взял комнату за среднюю стоимость. Двуспальная кровать, сетка от комаров, вентилятор и душ с соленой водой — все это за шесть долларов в сутки. Он провел в тропиках достаточно времени, так что акклиматизация должна была пройти быстро, и мысль о том, чтобы платить в десять раз больше за комнату с кондиционером, казалась ему просто смешной. У него не больше шансов пострадать от теплового удара, чем у Папы Римского от сексуального переутомления.