Меж двух огней - [35]

— Кто вы?

— Инспектор Рутгер Верховен, я из офиса Интерпола в Амстердаме.

Гамильтон задумчиво посмотрел на картины в холле.

— У вас есть удостоверение личности?

Верховен поднес к глазку камеры свой значок.

— Чем я могу вам помочь?

— Я разыскиваю Банбери Стрейкена. Я могу войти? Гамильтон выдержал паузу.

— Да.

Он нажал на кнопку, дверь щелкнула и открылась.

26

Остров Тиоман лежит на 2 градусах 46 минутах северной широты и 104 градусах 10 минутах восточной долготы, в шестидесяти пяти километрах от восточного побережья полуострова Малайзия. Он сорок пять километров в длину и около пятнадцати в ширину. Там горы, поросшие джунглями, лазурные небеса, песчаные пляжи кораллового цвета и рифы, изобилующие рыбами. Поздний октябрь — хорошее время для поездки. Песок еще такой горячий, что в десять утра больно идти по нему босиком, но приближается сезон дождей, так что поток туристов уже по большей части схлынул. Журнал «Тайм» как-то раз провозгласил, что Тиоман — один из красивейших островов мира, а за много лет до того Голливуд использовал его как фон для фильма Роджерса и Хаммерштейна «Тихий океан».

Стрейкен планировал использовать его в качестве базы, с которой он отправится на поиски наследства. Он располагался всего лишь в пятидесяти милях на юго-запад от новой цели, это не расстояние. Кроме того, был хороший шанс встретить там старых друзей.

Тиоман был родиной Руни и Пили Парангов, воров изумрудов, с которыми он спутался после окончания школы. Он познакомился с ними десять лет назад в Куала-Лумпуре, в ночном клубе в новогоднюю ночь. Руни появился словно из ниоткуда, купил Стрейкену пиво и сел рядом. Он сказал, что помнит его лицо, но не помнит, где они встречались. Стрейкен заверил его, что тот ошибся, но все равно поблагодарил за пиво.

Руни просто улыбнулся и начал говорить. Стрейкен был изрядно озадачен. Руни Паранг был не только очень харизматической личностью, но он, казалось, знал о нем, Стрейкене, очень много. Как он покупал контрабандные сигареты у сына своего домохозяина, как он разъезжал по стране на джипе, принадлежавшем владельцу бензоколонки. Как он держал себя в неприятных ситуациях. Как он учился дайвингу, и как это было дорого для человека с таким низким доходом. Стрейкен решил, что они и вправду где-то встречались, иначе откуда бы малайзийцу столько о нем знать, и сказал, что да, он теперь его припоминает. Это было враньем, но приближался Новый год, и ему хотелось выпить. Все на свете ради еще одного бесплатного пива.

Новая порция спиртного появилась незамедлительно. Руни взялся за дело, и к тому моменту, когда 1994 год пьяно перетек в 1995, Стрейкен продал свою душу и стал бандитом, соблазненный обещанием сладкоречивого вора получать больше наличных, чем он сможет унести.

Братья Паранги занимались крадеными изумрудами на черном рынке, и им нужен был новый курьер. Предыдущий партнер недостаточно часто смотрел в зеркало заднего вида и теперь проводил время в Мелакке, в тюрьме. Он держал язык за зубами, потому что в противном случае Пили нашел бы кого-нибудь, кто отрезал бы этот язык, так что их деятельность могла продолжаться, как только закроется вакансия. Выходцы с Запада были отличным прикрытием, потому что они могли свободно перемешаться по региону, а Руни предложил Стрейкену такие деньги, что последний легко согласился покинуть бензиновый бизнес Карла Риана. Риск был невелик. Не настолько большой, чтобы привести к серьезным проблемам, но достаточный, чтобы Стрейкен чувствовал азарт. Все это его привлекало, как мед медведя.

Изумруды добывались в шахтах неподалеку от таиландской границы под управлением австралийской компании «Маттерсон Бланшар». Они использовали дешевый труд местных жителей: эксплуатировали крестьян, которые отчаянно хватались за любой заработок. Когда Стрейкен впервые попал на разработки, он был потрясен состоянием шахтеров. Недоедание, цингу, лихорадку денег и столбняк трудновато было вылечить на зарплату двадцать долларов в неделю, и он грабил «Маттерсон Бланшар» без малейших угрызений совести.

Шахтеры прятали руду во рту и в заднем проходе. Иногда они даже глотали куски, которые потом выходили со стулом. Ежедневно их обыскивали при выходе из шахты, но рентгена там не было, и Руни подкупил четырех охранников, что тоже не составило труда. Хорошие шахтеры могли делать до трех поставок в неделю. Стрейкен встречался с ними в городе, в одном из нескольких секретных мест. Он платил им по сорок баксов за поставку, значительно повышая их недельный доход. Некоторое время он даже любовался собой, втайне считая себя Робин Гудом Малайзии, ворующим у богатых и помогающим бедным. Большинство отшлифованных камней весило не более одного карата, но иногда кто-нибудь находил камень и побольше, за который Стрейкен платил до ста долларов. Руни и Пили продавали их раз в десять дороже, и в результате чистой прибыли оказывалось столько, что с избытком хватало на всех, включая Стрейкена, который получал двенадцать процентов.

Следующей его обязанностью было отвозить образцы Анвару Шаннону, который тоже входил в банду и был гранильщиком. Он жил в Куала-Лумпуре. На следующий день камешки приобретали товарный вид: их шлифовали, отполировывали, сортировали и взвешивали. Затем Стрейкен договаривался с боссом о встрече где-нибудь за городом, и Пили запускал руку в сумку с эмблемой Ливерпульского футбольного клуба. Туда он складывал изумруды, оттуда доставал деньги — обмен одних зеленых на другие.