Меж двух огней - [112]

Запонки стали не нужны. Их волшебная сила закончилась. Не раздумывая больше ни минуты, Стрейкен снял цепочку с шеи. Он собрал ее в кулак и запустил через поручень. Запонки блеснули на солнце. Он не стал дожидаться, когда они исчезнут под водой.

Они вернулись на Тиоман, там Стрейкен забрал календарь и остатки денег. Расплатившись за свои пляжные бунгало, они все поплыли по проливам к Куантану. Уже в море Стрейкен собрал короткое собрание, чтобы обсудить планы на оставшееся золото. Он точно знал, что хотел с ним сделать, и через несколько минут все остальные стали его партнерами.

Кузен Сумо ждал их с ниткой и иголкой. Он обработал бедро Стрейкена дезинфицирующим раствором, и Пит довольно хихикал, пока его друга зашивали без анестезии.

— Как ты собираешься везти свое золото домой? — спросил Сумо.

— Мы наймем корабль. Черт возьми, да мы даже лучше купим корабль.

— У меня есть корабль на примете. Можете купить его.

— Отлично, — сказал Стрейкен, — когда его можно посмотреть?

— Хоть сейчас.

Стрейкен обвел взглядом пристань. Он был набит местными рыбацкими лодчонками. «Морской дух» был единственным судном, сделанным не из дерева.

— Э-э-э, я что-то так не думаю, Сумо. Я не уверен, что что-нибудь из этого вот сможет пересечь Тихий океан.

Сумо захохотал, его живот заколыхался, а глаза прищурились. Потом он топнул ногой по полу кубрика.

— Нет, Стрейкен. «Морской дух». Он твой.

Стрейкен подумал, что ослышался. «Морской дух» — как единственная женщина в жизни Сумо. Он, если можно так выразиться, был его любовью. Его гордостью и радостью.

— Да ты шутишь.

— Ничуть. Она — старье. Покупай ее. Я хочу купить что-нибудь побыстрее.

Стрейкен засмеялся как ребенок. Он раскинул руки и обнял Сумо. Ужасная ошибка. Малайзиец обнял его в ответ и чуть не раздавил насмерть.

Сумо и Шлеппи часа два перетаскивали свои вещи. В конце причала у них был гараж, где они и сложили свои принадлежности. Стрейкен отсчитал им их долю золота и прибавил еще за «Морской дух». Они положили золото в багажник машины доктора. Подвеска треснула, и ниши колес опасно приблизились к шинам. Затем они все сидели на набережной и пили охлажденный чай. Пора было прощаться.

— Обещай мне, что не вернешься за золотом, — Стрейкен посмотрел Сумо в глаза.

— Обещаю. У нас уже достаточно. Я могу справиться с катером, но не могу справиться с подводной лодкой. Ты все делаешь правильно.

Толстяк и Стрейкен обменялись рукопожатием. Тайна была в надежных руках.

Кей Ти обняла Шлеппи и крепко поцеловала его в щеку. Он ужом вился вокруг Пита, Стрейкен шутя потрепал его за уши.

Они сели в машину доктора, и Сумо высунулся из окна.

— Ada air adalah ikan.

— Что? — переспросил Стрейкен.

— Ada air adalah ikan.

— Что это значит?

— Это старая малайзийская пословица. Она значит «Где вода, там и рыба». Можно еще сказать «Que sera sera», если тебе так больше нравится.

Но Стрейкен решил, что «Ada air adalah ikan» звучит гораздо лучше.

— Где вода, там и рыба. Очень хорошо.

Машина тронулась и быстро исчезла в облаке пыли.

Они отправились тем же вечером в восемь часов. У Сумо был родственник, который работал на таможне, и поэтому никаких вопросов относительно экспорта «Морского духа» не возникло. С самым невинным выражением лица Стрейкен сообщил, что ему нечего декларировать.

На пути до Сингапура Стрейкен обсуждал с Кей Ти, как переправить в Америку ее долю. За страдания, которым ее подверг Пили Паранг, она заслужила столько же, сколько и остальные. Понадобятся значительное время и юридические консультации, чтобы конвертировать соверены в нормальные деньги, но Стрейкен настоял, что когда все будет закончено, она приедет на Кюрасао и заберет свой чек лично.

Он предложил ей отправиться через Тихий океан вместе с ним, но она лишь засмеялась и сказала, что пора спуститься на землю. Неделю назад она была на каникулах — приехала понырять со своим парнем. Потом ее использовали как наживку для акулы и стреляли в нее из автомата. Так что гори все синим пламенем, сейчас она едет домой.

Они причалили к пристани Чанги в Сингапуре. Стрейкен проводил ее до стоянки такси. Огни контейнеровозов блестели в море как маяки. Остался еще один вопрос, который Стрейкен должен был ей задать. Он занимал его с момента их встречи в баре, когда она подбрасывала пивные подставки и ловила их, даже не глядя. С того момента, когда она в первый раз назвала его Лансом. Это был тест. Ему надо было узнать, прошел ли он его. Стрейкен взял ее за руку и посмотрел прямо в глаза.

— Что означает «Кей Ти»?

Ее лицо осветилось неожиданной радостью, и на этот раз Стрейкен не сомневался, что понял ее правильно. Она округлила глаза. Затем потянулась к нему и прошептала на ухо.

— Мило, — сказал он, — весьма.

— Ты так думаешь?

— Я и хуже слышал.

— А ты? Я заглядывала к тебе в паспорт как-то на днях, и там написано, что твое второе имя — Банбери.

— Да, верно.

— Банбери? Как в Банбери-Кросс?

— Точно.

— Очень стильно.

— Ты так думаешь?

— Я и хуже слышала.

Стрейкен крепко поцеловал Кей Ти в губы. Теперь, когда они наконец представились друг другу, пришло время прощаться. Они снова поцеловались. Она села в такси и уехала.