Меж двух огней - [17]

Несколько лучников в зеленых туниках с коричневыми перьями натянули тетиву. В ответ еще дюжина стражей в красном вошла в комнату, звон их кольчуги заполнил зал. Отряд Бэлина с Севера не доставал мечи, но они встали свободнее, разминали пальцы. Я схватилась за края трона, не зная, закроет ли меня кресло из известняка от копий и стрел, если начнется бой. Морган стоял в центре тронного зала, серые глаза не переставали пронзать взглядом Артагана.

— Этот, так называемый, рыцарь, — холодно начал Морган, — обвиняется в преступлениях против моего народа.

Кадваллон встал между Артаганом и Морганом, его живот почти касался Короля-молота.

— Половина из присутствующих обвиняется в преступлениях против Свободного Кантрефа! Вы хотите, чтобы мы мирно говорили на собрании, или хотите сразиться?

Морган выдохнул сквозь зубы, успокаиваясь. Гнев мужа угасал. Он был на голову выше Кадваллона, смотрел на него свысока и сделал голос таким громким, чтобы слышали все.

— На время собрания я даю временную амнистию всем присутствующим! — заявил Морган. — Все ссоры отложены, пока все не вернутся на свои земли. Но как только мы закончим собрание, можете искать между собой справедливость.

Тишина заполнила комнату. Кадваллон и Бэлин переглянулись и кивнули. Артаган не двигался, его озорные лазурные глаза смотрели то на Короля-молота, то на меня.

Морган стукнул рукоятью молота по плитке пола, звук разнесся эхом по залу. По этому сигналу слуги вошли в комнаты, неся графины вина и кубки. Гости расходились по комнатам, чтобы отдохнуть после долгого пути в Кэрвент.

Король Морган и принц Малкольм быстро вышли из атриума. Я заметила, что они говорили в стороне у подножия лестницы башни низкими напряженными голосами.

— Поверить не могу, что творит этот нахал Блэксворд! — возмущался Морган. — Провоцирует бой в моем замке!

— Нужно лишить гостей оружия перед собранием днем, — ответил Малкольм.

— Если забрать оружие, вспыхнет сражение. Нет, братишка, ты только сыграешь на руку Блэксворду.

Никто не замечал меня, а я стояла в нише с ними. Может, я казалась слишком безобидной, чтобы подслушивать их секреты. Я положила ладонь на плечо Моргана, потирая его, и успокаивающе заговорила ему на ухо:

— Почему король Кадваллон защищает этого разбойника, мой король?

— Потому что, говорят, Артаган — бастард Кадваллона, его любимый рыцарь.

Морган повернулся к брату, его голос снова стал холодным.

— И где был ты, брат-принц?

— Прости мою медлительность, — робко пожал плечами Малкольм. — Меня задержали.

— Ты слишком часто лазаешь под юбки доярок, брат. Не опаздывай больше.

Я вспомнила, как Малкольм затягивал пояс, заходя в атриум. Красивые женщины привлекали лордов независимо от статуса. У принца еще не было жены, но я не думала, что он из тех, кто готов заигрывать со служанками.

Я стиснула зубы, вдруг представив, как Малкольм зажимает в углу бедную служанку, которая боится отказать его похотливому взгляду, преследующему ее. И мой муж допускал такое при дворе? Я глубоко вдохнула. Может, я спешила, представляя то, чего не было. Но я невольно с опаской поглядывала на него.

Снаружи вооруженные сопровождающие гостей отводили лошадей в конюшни, покрывали камень сеном. Северные всадники с черными копьями сидели и холодно смотрели на лучников в зеленом из Свободного Кантрефа, которые прятали луки под звериными шкурами. Все это время солдаты короля Моргана следили за гостями, их мечи были скрыты за широкими щитами. Напряжение в лагере было ощутимо даже мне у окна.

Мои ладони стали мокрыми. Потребуется лишь капля, чтобы всадники, лучники и солдаты впились друг другу в горло. Под крышей собралось столько лордов и леди, что секреты легко разнеслись бы среди них за эти несколько дней.

Морган и Малкольм продолжали шептаться о собрании, назначенном на день. Я буду там как муха на стене, буду сидеть в круге лордов и королей, решающих судьбу нашего народа. Жаль, что я не родилась мужчиной. Но о чем я думаю? Я покраснела, когда Блэксворд вошел и обратил внимание на меня, игнорируя моего мужа. Что бы сделала на моем месте древняя королева Бранвен? Вряд ли она или другие женщины из старых племен стояла бы робко и краснела. Я кашлянула, призвала смелость и перебила королевских братьев.

— Мой король, я заметила, что на собрании отсутствует важная группа. Не пришел никто из Дифеда.

Они переглянулись.

— Дифед теперь часть моего королевства, — холодно ответил Морган, ему не нравилось, что я перебила его разговор с Малкольмом.

— Ваши гости уже показали недоверие, — не сдавалась я. — Лучше показать доказательство верности Дифеда вам.

— Объясни, моя королева. Как я должен это доказать, кроме своего слова?

— Я присоединюсь на совете и представлю Дифед. Покажу верность вашему королевству. Для этого вы взяли меня в жены, так ведь?

Глаза Моргана расширились, он был удивлен моей настойчивостью. Отец говорил мне действовать в интересах Дифеда, и я не могла делать этого, если бы молчала на собрании уэльских лордов. Пока Морган обдумывал мои слова, принц Малкольм фыркнул.

— Ты ведь не думаешь так, Морган? Девушка на совете!

— Леди Олвен представляет отца! — парировала я. — И я выступлю за своего. Мое присутствие покажет, что Дифед поддерживает моего мужа, напоминая остальным, что у короля Моргана теперь самое большое собранное королевство во всем Уэльсе. Это уже повлияет на них.