Мэйдэй - [4]

6

Забравшись на очередной обломок старой лавы, заметно возвышавшийся над остальными, Гарун вдруг застыл как мраморное изваяние. Он увидел наконец лавовый поток! Но было уже поздно. Лава успела отрезать дорогу к глайдеру и, упершись в отвесную стену кальдеры, стала разливаться, разваливаться в стороны. Инга медлила внизу, терпеливо дожидаясь помощи своего спутника. Так и не дождавшись ее, она передернула плечами и забралась на обломок сама. Машинально поправляя растрепавшиеся волосы, она огляделась, восторженно всплеснула руками и принялась теребить Гаруна. Тот резко обернулся к ней, бросив короткую фразу, и Инга разом присмирела. Потом она беспомощно оглянулась на Владимира, словно говоря: я все вижу, но что же теперь делать? Ты же старший, подскажи!

За это время Владимир уже принял решение. Пройти к глайдеру Гарун и Инга могли, лишь преодолев отвесную стену кальдеры, а они были неплохими альпинистами, но посредственными скалолазами, так что этот вариант отпадал. Посадить глайдер там, где они сейчас стояли, тоже было невозможно — слишком искорежено и исковеркано там было дно кальдеры. Зато ближе к спокойному лавовому озеру, над которым в том же бесшумном танце извивался дымный султан, была ровная площадка, будто специально приготовленная для посадки. В сторону этой площадки Владимир дал серию ракет и несколько раз энергично махнул рукой. Последовал обмен довольно нелепыми, но очень выразительными жестами, после чего Инга и Гарун пошли к лавовому озеру, а Владимир со всех ног бросился к глайдеру.

Ввалившись на водительское место, Владимир некоторое время отдыхал, переводя дыхание и вытирая с лица обильный пот. Удивительно чистым, свежим и ароматным был в кабине воздух. Не воздух, а нарзан! И блаженная умиротворяющая тишина. В первую секунду Владимиру показалось, что он оглох или что уши ему плотно забили ватой. Грохот и рев проснувшегося вулкана доносился сюда будто издалека и вовсе не казался столь устрашающим и грозным. Старый капризный ворчун! Разольет лаву, попыхтит, поплюется в небо и успокоится.

Почувствовав руку на своем плече, Владимир обернулся.

— Что будем делать, Владимир? — Тор, как и всегда, был хладнокровен и невозмутим.

— Я наметил площадку! — привычно заорал Владимир.

Неугомонный, неунывающий Ришар фыркнул.

— Я наметил площадку, — уже тише повторил Владимир, смущенно улыбаясь, — она ничуть не хуже этой, разве что простреливается бомбами. Гарун и Инга будут там минут через пять. Оттуда их и снимем.

— Пожалуй, ничего другого и не придумаешь, — философски заметил Тор.

— А зачем придумывать? — удивился Ришар. — И так все отлично! Умопомрачительные приключения в кратере действующего вулкана, несостоявшаяся трагедия, поиски и спасение влюбленных, торжество добра и справедливости. Что тебе еще надо?

— Ты болтун, — коротко констатировал немногословный Тор и повернулся к Владимиру: — Связи нет.

— Как нет? Почему?

— Не отвечает ни контрольная станция, ни станция базы. Очевидно, ионный экран. Но по вертикали, из космоса, кое-что пробивается. При нужде можно воспользоваться.

— Знаете что, надо стартовать, — вмешался нетерпеливый Ришар.

— Надо, — согласился Владимир и, оглядев товарищей, приказал: — Надеть респираторы.

— Это еще зачем? — удивился Ришар.

— На всякий случай.

Владимир надел респиратор, подождал, пока то же самое сделают его товарищи, и только после этого поднял глайдер в воздух.

7

Дверь в ходовую рубку оказалась запертой. Мужчина, минуту тому назад мирно дремавший в шезлонге, нетерпеливо позвонил раз и почти без паузы другой. Дверь отворилась.

— В чем дело? — сухо спросил юноша в форме космонавта. — В ходовую рубку посторонним вход воспрещен.

Он собрался захлопнуть дверь, но мужчина мягко, без усилия придержал ее.

— Вы приняли мэйдэй, — не столько спрашивая, сколько утверждая, сказал он спокойно.

Разглядывая непрошеного визитера, юноша колебался: захлопнуть дверь или все-таки продолжить разговор.

— Допустим, приняли. Что дальше? — неохотно проговорил он наконец.

— Вы стажер?

— Допустим, стажер. — Юноша потянул дверь сильнее и, так как она не подалась, повысил голос: — Я же ясно сказал — посторонним вход воспрещен!

Командир лайнера, сидевший в кресле первого пилота, услышал эту фразу и обернулся. Секунду он вглядывался в стоящего на пороге ходовой рубки мужчину, потом в знак приветствия помахал над головой рукой.

— Саша, пропусти его, — бросил он стажеру.

Юноша покосился на командира, перевел взгляд на мужчину, по-прежнему спокойно стоявшего на пороге ходовой рубки, и без особой охоты пропустил его. Между тем командир повернулся ко второму пилоту.

— Освободи место, Виктор. Ну-ну, ты что, не узнал его?

Наблюдая, как мужчина неторопливо, с привычной сноровкой занимает место второго пилота, командир лайнера проговорил:

— Я и не знал, что вы на борту. Рад вас видеть, Иван.

Пожимая протянутую руку, мужчина, которого командир назвал Иваном, пояснил:

— Я подсел в Гонолулу до первой посадки. Ни одного рейсового корабля, одни круизы.

— Время такое, лето, — невесело проговорил командир.

Приглядываясь к его сосредоточенному лицу, Иван спросил: