Метро 2033. Сетунь - [11]

И глядя сейчас на пришедшего в себя неизвестного, глава бункера уже прикидывал, что надо по возможности меньше подпускать к нему детей.

– Не волнуйся. Здесь тебе плохого не сделают, – мягко сказал он. – Мы тебя нашли раненого.

– Это лемуры, – пробормотал тот. – Они сначала ласковые такие… а потом как прыгнут.

Михаил поморщился.

– Как тебя зовут?

Тот нахмурился, словно не мог вспомнить.

– Стас, – нехотя проговорил он, когда Михаил уже думал, что не дождется ответа. – Станислав Барханов.

– Ты из метро? – спросил врач. В душе он все-таки надеялся на положительный ответ – это было бы меньшим злом.

– Нет, бери выше, – слабым голосом проговорил тот. И в ответ на недоуменный взгляд Михаила пояснил:

– Я с Рублевки.

У Михаила отвисла челюсть. Только этого еще не хватало.

– Есть ли жизнь за МКАДом? – задумчиво пробормотал он, пытаясь собраться с мыслями. – Науке об этом ничего не известно. И откуда же ты конкретно, если не секрет? Рублевка, как известно – понятие растяжимое.

Вновь припомнилась тайна, которая тяжким грузом лежала на душе. Тайна, которую врач не хотел доверять никому. И грешным делом, он на секунду подумал, что гость тоже из тех. Грозились же они прислать кого-нибудь по его душу. «Может, – пришло Михаилу в голову, – это все постановка? Охотники на людей решили, что лучше действовать хитростью? Подбросили своего лазутчика, чтобы я своими руками притащил его в бункер? А потом тот откроет двери своим изнутри – и те перебьют нас, как кроликов? Рискованная затея. Ведь я мог пристрелить неизвестного. Или они знали, что я сейчас – едва ли не единственный охотник? А что я лекарь, я сам им сообщил, и расчет был на то, что врач не станет убивать? Да ведь они и жизнями своими не особо дорожа, если их послушать. Для них это – азартное развлечение, а риск лишь добавочный адреналин».

Известие насчет Рублевки ничего не проясняло, надо было сперва вникнуть, что это такое и чем грозит.

– Меня оттуда выгнали, – уточнил гость.

– Откуда – оттуда? Что там вообще происходит?

– Там – фараон. И слуги его… опричники хреновы. Сатрапы. – Гость тяжело дышал, Михаилу показалось, что он опять бредит.

– Какой фараон?

– Рамзес первый.

Михаил пощупал лоб несчастного.

– Давай-ка я тебе укол сделаю, поспишь. Проснешься – и мозги на место встанут.

– Не надо! – вдруг дико заорал тот, увидев, как Михаил приближается к нему со шприцем. Рванулся было – и тут же вновь бессильно рухнул на койку. Михаил быстро протер место укола ватой, смоченной в спирту. Спирта пока было много, принесли изрядный запас из аптеки неподалеку, и врач держал его у себя под замком. В основном от Гарика – женщины, к счастью, алкоголем не интересовались, а подросшему Рустаму воспитание не позволяло. Михаил никогда не задумывался, чему его учит Гуля, воспитывает ли в вере своих родителей, но какие-то понятия парень словно впитал с молоком матери.

После укола раненый расслабился, сонно зевнул, вытянулся на кровати.

– Гасты вам еще покажут, гады, – пробормотал он и отключился. Михаил вздохнул и вышел из медотсека.

– Ну как? Рассказал что-нибудь? – спросила Тина, встретившаяся ему в бетонном коридоре. Она выглядела усталой и осунувшейся, прямой нос заострился, волосы свисали вдоль лица унылыми прядями.

Врач покачал головой.

– Чушь какую-то несет. Про фараона… Почему так много съехавших вокруг?

Вопрос был риторическим. Михаил и сам понимал – тонко устроенная человеческая психика давала сбой в новых условиях. Его, скорее, интересовало другое – как несчастный безумец ухитрился выживать двадцать лет после Катаклизма? Или у него крыша поехала только недавно? Ладно, вот очнется опять – и они все узнают. Если очнется…

Мысли Михаила вновь обратились к событию годичной давности. Ему не повезло тогда. Сильно не повезло. Он вышел охотиться – один, Гарику нездоровилось. И мало того что охота была неудачной, его подкараулили. Прямо там, возле Сетуньского Стана. Приставили пистолет к затылку, завели в подъезд одного из старых домов. Он пытался сообразить, кто они. На обоих – новенькая химза, панорамные противогазы, да и автоматы выглядели так, словно только что со склада. Какой-то бункер обнесли? Михаил вздохнул. Он от такого костюма сам бы не отказался.

– Кто вы? Что вам надо? – спросил он скорее устало, чем со страхом. За себя он не особенно боялся, куда больше – за женщин и детей. Без него они пропадут.

– Хороший вопрос, – усмехнулся тот, что пониже, голос его глухо звучал из-под маски. – Мы молимся Мертвой матери, друг. Наше дело – разрушить остатки цивилизации и самим уйти со спокойной душой. Пойдем с нами – поджигать и взрывать.

– Само развалится, – отказался Михаил. – Я не могу, у меня жена, дети.

– Жена, дети – это все теперь лишнее, друг. У некоторых из нас есть подруги, но они зажигают с нами. И если кто-то гибнет при этом, то это легкая, быстрая, благословенная смерть. Значит, он угоден Мертвой Матери. Подумай как следует.

– Увы, я еще не готов, – развел руками Михаил.

– Чем ты занимаешься по жизни, друг?

– Я – лекарь, – не подумав, брякнул тот. В голове крутилось почему-то: «Не друг я тебе, гнида», но озвучивать свои мысли Михаил благоразумно не стал. Это было бы по меньшей мере неосторожно, если он надеялся вернуться к близким.