Метро 2033: Они не те, кем кажутся - [5]

– Да. И боюсь, она будет не последней.

– Следов, как всегда, нет?

– Почему же, есть. Но не в наших возможностях их разгадать. Девушка смогла поцарапать Чешира, прежде чем…

– Прежде чем он ее задушил. Не стоит в разговоре со мной стесняться подобных слов.

Широ скатилась с меня и села, уставившись на размеренные воды речушки, слегка подкрашенные розовым закатом. Невольно я вновь залюбовался ее обнаженной фигурой. Моя Широ Юсаги. Моя девочка… Кто бы мог подумать.

– У тебя есть какие-нибудь новые мысли? – ее задумчивый голос вырвал меня из фантазий.

Так, теперь главное согнать с лица похотливую улыбочку. Соберись, Егор! А ну, друг, ша, спокойно!

– Мысли есть, конечно, правда, не знаю, насколько они могут помочь. Девушке удалось поцарапать Чешира. В идеале, конечно, если бы она зацепила ему лицо… Но что-то мне подсказывает, что нам вряд ли так повезло. Да и мало по метро царапанных ходит?

– Тут ты прав. Ей скорее удалось вцепиться ему в спину. Или в руки, плечи… Но все эти участки, я так понимаю, у вас обычно закрыты. Там ведь холодно, да?

И почему, когда она говорит о моем мире, у нее так меняются глаза? Что это за чувства поселяются где-то за радужкой? Тоска, переживание, боль? Не знаю.

– Да, у нас очень холодно. И сыро. И ветер в туннеле пробирает до костей.

– Так оставайся здесь! – вот Широ вновь смеется. Только сейчас ее улыбка пластмассовая, неестественная.

– Я бы с радостью, но…

– Я знаю, – она никогда не дает мне договорить эту фразу, просто не хочет слышать. – Пойдем.

До нашего деревянного домика, расположенного посреди поляны, мы добрались лишь к сумеркам. Она всегда укладывает меня на кровать, как ребенка, но никогда не ложится рядом. Лишь садится на краешек и нежно гладит мою грудь. Подчиняясь этой медитативной ласке, глаза начинают медленно смыкаться.

* * *

– Широ… – пробормотал я и тут же ощутил сильнейший толчок под дых.

Распахнув глаза, я попытался собрать в кучу крутящийся перед глазами мир, но падение на каменный пол резко прервало этот процесс.

– Какого черта… – прошипел я, поднимаясь на четвереньки и потирая ушибленную голову.

– Это я должен тебя спросить, какого черта ты меня бабьим именем называешь, – нарочито спокойно ответил до боли знакомый мужской голос.

По роже ему, может, дать, чтобы больше не будил занятых людей в такой манере? Нет, лень, да и бесполезное это занятие. По молодости сколько с ним потасовок ни устраивали, все равно каждый оставался при своем мнении. Может, потому мы и стали довольно эффективным следовательским тандемом.

– Я думал, он тут над делом кумекает, решил не мешать. А он дрыхнет!

– Утесов, – угрожающе прошептал я, поднимая с пола опрокинутый стул. – Во-первых, я не спал. Глаза на пару минут прикрыл, не больше. Во-вторых, даже если и так, имею полное право. Третьи сутки на ногах.

– Один ты, что ли, не спишь? Кто виноват, что жертвы участились? – картинно изогнув белесую бровь, он пустил мне в лицо облачко дыма.

Вот что с ним делать, столько раз просил не курить в моем кабинете. Не дай бог, бумаги подожжет, как их потом восстанавливать?

– Потуши сигарету, раздражает.

– А то что? – Он демонстративно стал пускать кольца.

Я завороженно наблюдал, как на шее Сани дергается кадык, а маленькие дымовые бублики покидают его рот и, поднимаясь под низкий потолок, постепенно разрастаются, тая в воздухе.

Где-то на грани моего разума в мутном тумане на мгновение появилась размашистая улыбка Чеширского кота и так же бесследно растворилась.

– Ты меня вообще слушаешь? – прокричал мне в самое ухо Утесов.

– А, чего? Нет… В смысле да, слушаю. – Я потер глаза и отвернулся к разложенным на столе папкам. Что-то в последние дни совсем сдавать начинаю, голова как каменная.

– Ну хоть честно ответил. – Напарник потушил окурок о подошву берца, по привычке свернул его буквой «с» и кинул обратно в пачку. – Я говорил о том, что пока ты по бабам во сне слюни пускал, мы тут с народом на станции поработали. Как и ожидалось, никто ничего не видел, не слышал.

– Челноков опрашивали?

– Конечно. Они нам таких баек понарассказывали… Только не по теме все.

– А водителей дрезин?

– При чем тут… – начал был Утес, но замялся под моим угрюмым сосредоточенным взглядом. – Нет, их не трогали. Все равно того, кто мог проезжать здесь в примерное время убийства, еще отловить надо. В штате транспортников водил же десятка два, не меньше!

– Значит, будем опрашивать все два десятка.

Подняв с пола форменную куртку, слетевшую ранее со спинки стула, я отряхнул ее и накинул на плечи. За пределами каморки начальника охраны Киевской, заботливо одолженной нам в качестве штаба на время расследования, сквозит сильнее, чем здесь из бетонных щелей. Как же меня раздражают этот холод и промозглая осень длиной в жизнь… Быстрее бы на тот свет, в ад. Хоть погреюсь.

* * *

– Ты можешь мне по-человечески объяснить, почему мы пятый час сидим на ближнем посту и отлавливаем дрезины? Мне осточертело уже мерзнуть в этом туннеле! – буянил Саня.

– Потому что. Включи мозги. Или тебе удостоверение следователя нужно только для того, чтобы девушек цеплять?

– Егор! Мне скоро цеплять уже нечем будет! Все цеплялки от обморожения отвалятся! Ну с чего ты взял, что водилы могут что-то знать?