Метод Вильяма Д. Харта. Почти доктор - [13]

Вильям выбрался обратно к проходу не без помощи фонарика. Его посетила мысль, что каждый ряд мог соответствовать году жизни Сары. Но пройдясь до кресел, стоявших в начале, прямо около экрана, он вычеркнул это предположение из блокнота. Во-первых, на всех без исключения рядах лежали вещи, которые никак не могли относиться к раннему возрасту мисс Митнес, а во-вторых – линий кресел было слишком мало. Если бы гипотеза была верной, то рядов в кинотеатре насчитывалось бы двадцать три, а не четырнадцать. Кстати, еще один интересный нюанс: на креслах не было номеров, ни спереди, ни сзади, ни под сиденьем – одним словом, нигде.

Для того чтобы найти смысл, заключенный в расположении рядов, Вильям решил изучить более пристально какие-нибудь из них в середине и в самом начале. О тех, что находились в конце, он уже составил определенное представление. Выявилась следующая тенденция: чем ближе кресла стояли к экрану, тем более значительными для Сары они были. Начиная с девятого ряда попкорн на полу уже не валялся, его в принципе не было. Встречались «забытый» в кинозале плеер и другие вещи. На одном подлокотнике в пятом ряду было написано чем-то вроде штриха слово «МАМА» и поставлено многоточие. На первом ряду обнаружилось то, что он и искал. На одном из кресел лежал рисунок пистолета – возможно, именно из такого застрелился отец Сары в своем гараже. Рядом были аккуратно размещены кассеты с его музыкой, которые занимали два сиденья. Также на креслах в первом ряду находились ювелирные украшения, несколько билетов на спектакль «Ромео и Джульетта» и многое другое.

Сделав кое-какие пометки в блокноте, Вильям решил заканчивать с первичным осмотром внутреннего мира мисс Митнес. Он еще раз прошелся вдоль рядов, чтобы бросить беглый взгляд на обстановку зала, и после этого вернулся во внешний мир. Как только Харт очутился в своем кабинете, он сразу же дал сигнал Сидни об окончании терапии, так как приходившая в себя Сара Митнес с нарастающей яростью пыталась освободиться от сковывавших ее ремней.

Следующая встреча планировалась через два дня. Вильяму оставалось надеяться, что за это время Сара ничего с собой не успеет сделать.

Когда дверь за медсестрами и мисс Митнес закрылась, Харт начал обдумывать курс лечения для своей пациентки. В данном случае скорость принятия правильного решения была крайне важна, потому как если не через два дня, то через четыре Сара могла опять вспомнить про свою дыхательную систему и про то, что ее можно остановить. Следовало действовать быстро.

Харту казалось, что все будет просто и он уже через день сможет принять мисс Митнес. Но чем глубже вникал в проблему Сары, тем яснее становилось, что даже двух дней могло не хватить, чтобы во всем разобраться. Необходима была четкая гипотеза, которую ему пришлось формировать не только днем, но и ночью.

Основной момент, который никак не хотел увязываться с первоначальной позицией Харта (психическое расстройство из-за гибели одного из родителей) – это обстановка во внутреннем мире Сары. Вильям сопоставлял записанное в блокноте, увиденное им и поведение своей пациентки. У него и раньше проходили лечение люди, страдающие суицидальной манией. Но их бессознательные были похожи между собой по обстановке и существенно отличались от внутреннего мира мисс Митнес. Несмотря на запутанную ситуацию Сары, Вильяму удалось все же составить туманную гипотезу ко дню их встречи. Оставалось главное – проверить, сходился ли числитель со знаменателем, его предположение – с реальным положением дел.

На этот раз Сару привезли в кресле-каталке. Женщина была привязана к ней, и в глазах пациентки явственно читалось отсутствие всякого желания к проведению какого-либо лечения. После того как замок входной двери защелкнулся, Харт сконцентрировался на бессознательном мисс Митнес, не теряя ни минуты. Все необходимо было выяснить сегодня.

Для разрешения сомнений стоило найти один важный элемент – дневник воспоминаний, что оказалось весьма непростой задачей. Дело в том, что этот накопитель прошлого сам по себе не является вещью человека. Он приобретает форму, которая более всего подходит к интерьеру внутреннего мира. Это часть самого бессознательного, которое ведет что-то наподобие летописи – записывает все, что произвело на сознание впечатление.

Вильям проверил карманы на спинках сидений, но ничего, напоминающего дневник воспоминаний, ему найти не удалось. Затем у него появилась мысль, что история жизни Сары разворачивалась на самом экране. Но это предположение оказалось ошибочным, так как экран отображал лишь какие-то фрагменты фильмов, а что-нибудь с участием пациентки проскакивало эпизодически. Зато внимание к видеоряду позволило заметить одну важную для разработанной гипотезы деталь: все, что показывалось на экране, носило драматичный характер. Практически все сюжеты сводились к смерти.

Терпение принесло свои плоды. Когда Вильям начал осматривать стены, то в одной из них внизу, как раз под креслом, обнаружил небольшое углубление. Предварительно посветив фонариком и не выявив ничего подозрительного, он начал прощупывать его рукой. Оттуда удалось извлечь несколько компакт-дисков. На каждом была написана черным фломастером дата начала и окончания ведения записи. Матерчатый синий мешок снабдил Харта небольшим видеопроигрывателем, и он начал просмотр, который должен был расставить все на свои места.