Метод 15/33 - [28]

Мы с Лолой сломя голову бросились в Чикаго в поисках кого-нибудь, кто смог бы опознать нашего страдающего одышкой повара.

Сидя в «Лу Митчеллс», мы ожидали, пока поток клиентов, желающих позавтракать, не истощится и шеф-повар по имени Стэн сможет уделить нам внимание. Мы пообещали новому менеджеру, что не станем ни о чем расспрашивать работающих в зале официанток. Поэтому мы просто заказали упомянутый выше завтрак. После того, как мы показали менеджеру фотографию Динг-Донга, он объяснил:

– Я работаю здесь с прошлого года и не помню этого парня. Вам лучше поговорить со Стэном. Если этот тип здесь работал, то Стэн его знает.

Наша официантка, неулыбчивая женщина далеко за пятьдесят, подошла, чтобы забрать пустые тарелки. Стоя боком к нам со склоненной в сторону и вниз головой, она произнесла привычно скучающим тоном:

– Большой человек вас ждет. Пройдите за стойку. У холодильника налево. Вы не промахнетесь.

Мы с Лолой последовали ее указаниям. Как только мы повернули налево у холодильника, мы увидели мужчину, скорее напоминающего стену. Он стоял перед восьмифутовой жаровней и был настолько широк, что для того, чтобы опоясать его необъятный торс, пришлось сшить вместе два фартука.

– Стэн? – спросил я.

Тишина.

– Стэн? – повторил я.

– Я и в первый раз тебя услышал, законник. Подходи. Присаживайся на эти коробки с маслом.

Я сел, где было указано. Лола, как обычно, расположилась позади, напоминая верного часового.

Сбоку голова Стэна имела форму медбола – то есть была большой и круглой. Он носил короткую ухоженную бородку и располагал гривой кудрявых волос, с помощью геля прилизанных приблизительно до середины черепа. Ниже его локоны вырывались на свободу, образуя нечто наподобие клоунского парика. Стэн обернулся. Никогда в жизни я не видел такого большого носа. Если на этой планете когда-либо существовали великаны, то Стэн, несомненно, был их потомком.

– О чем ты хочешь меня спросить, законник?

Клякса теста плюхнулась с его лопаточки на пол. Я проследил за ней взглядом, но он даже ухом не повел.

– Я хотел бы спросить – знаете ли вы этого человека.

Я протянул ему фотографию подозреваемого.

Стэн скосил на снимок свои карие коровьи глаза, фыркнул, снова отвернулся к жаровне, быстро перевернул три оладьи и что-то пробормотал.

– Я так понимаю, это означает, что вы его знаете, – произнес я.

– Этот тип – первоклассный идиот. Два года назад я вышвырнул его на третий день работы и с тех пор не видел. Он явился ко мне и сказал, что пять лет работал в закусочной для дальнобойщиков на окраине Детройта. Заявил, что он работал в буфетах, был помощником шеф-повара, кондитером, шеф-поваром… Да кем он только не был. Но потерял работу из-за какой-то свары с хозяином закусочной. Так он сказал. Сказал, что у него черная полоса и он хочет все начать сначала, и нет ли у меня на кухне для него работы. Я поручил ему жарить бекон. Уже в первый день я понял, что этот тип вообще никогда не работал на кухне. Сжег все, что надо было поджарить. На следующий день я поручил ему мыть посуду. Он и тут облажался. Вручал официантам тарелки с прилипшими к ним остатками яиц и прочего дерьма. Я так подумал, что он нуждается в лекции старины Стэна о том, как надо работать, и еще одном шансе. Я предложил ему прийти и на третий день. Но он и тут все пересрал. Черт побери, законник, в конце концов, это долбаный «Лу Митчеллс». Тут нет места всякому дерьму. Мы готовим лучшие долбаные завтраки в городе. Нас обожает мэр Дейли. «Загат»[6] считает наши омлеты божественными. По его мнению, наше заведение «мирового уровня». – Стэн переключил свое внимание на Лолу. – А знаешь, – произнес он, указав на нее лопаточкой, – да, ты знаешь, законница, я видел, как ты тыришь мои оладьи.

Высшим выражением эмоций для Лолы было кивнуть Стэну, что, вообще-то, означало уважение. Он это понял и подмигнул ей, но тут же обернулся ко мне, чтобы продолжить персональную проповедь.

– Как бы то ни было, законник, но мы, черт побери, «Лу Митчеллс», и никакого дерьма тут я не потерплю. Ни от кого. Ясно? – уточнил он, как будто я поставил под сомнение столь очевидный и объективный факт.

Я кивнул, заверяя его в абсолютной правоте, и Стэн продолжил:

– В общем так, на четвертый день я жду этого идиота у задней двери. Я протягиваю ему чек и говорю, чтобы он больше не приходил. И тут этот чертов извращенец требует, чтобы я заплатил ему наличными. Он не может обналичивать чеки, видите ли. А я должен был это знать? Я должен был знать, что он, видите ли, весь из себя нелегал. Но мы тут не притон для нелегалов, законник.

Стэн отвернулся, чтобы перевернуть еще несколько оладий, и свободной рукой сделал жест, видимо, означавший «ну и черт с ним».

– Вы, наверное, хотите узнать, как его зовут, и получить любую другую информацию, которая у нас на него найдется. Проблема в том, что я обошел общепринятые правила и нанял его на месте. Так что у меня нет его заявления о приеме на работу, да и вообще ничего нет. Линда, которая работает в конторе, заставила его заполнить какие-то бланки, так что она могла бы вам помочь. Попросите ее нарыть информацию по извращенцу, который представился как «Рон Смит» и проработал здесь три дня в марте девяносто первого. Но послушай меня, законник, никакой он не Рон Смит, и мы все это знаем, верно?