Меткое московское слово - [76]

Среди портных были, конечно, свои цеховые убеждения и привычки. Считалось, например, большим конфузом для серьезного мастера сшить брюки так, чтобы их пришлось переделывать заново.

Брюки, говорили они, что фрак. Брючнику и фрачнику, по закрою, одна цена в месяц. Испортить брюки — скандал. Никак нельзя, лучше не выносить, коли не удались. Сшить новые, а плохие на Сушки (т. е. на Сухаревке) продать.

Были действительно среди мелких мастеров художники, от успехов которых значительно выигрывала фирма, при которой они за сравнительно невысокую плату работали. Вспоминали мне, например, можайского «пальтовщика» Василия Петрова, которого в трезвом виде встречали редкие удачники. Если пьет, говорили, Василий Петров можайский, то никак не меньше двух недель — и то в лучшем случае… Шил Петров очень верно, «знаменито» и мог в любой срок исполнить заказ, только, при спешке, сдавая готовую вещь, просил: «В середину не смотрите, а снаружи все хорошо». И было понятно, почему. Отделывать внутри, под подкладкой не хватало времени. Пальто осеннее на вате заканчивал он менее чем в сутки. Возьмет на срок, в восемь вечера, а в восемь утра, без чьей-либо помощи, сдаст в таком виде, что «хоть без примерки надевай». И никто не знал секрета его скорой работы, а дивятся и говорят о ней до сих пор. Да и по виду этот мастер как-то мало был похож на портного.

Здоровенный, огромного роста, руки длинные, жилистые… Водки хлеще его никто пить не мог. «Точно молотобоец…» — вспоминал мне о нем В. И. Романов.

Славился еще один «крупняк», шивший также «на срок» фраки и сюртуки. Славился он как художник-мастер, как рыболов-любитель и как «конкурент по вину» Василию Петрову. Да и был, кстати, его однофамилец, только имя другое: Иван Петров. Выпивал он «для удовольствия» каждый день, а «для отдыха» по месяцу «без просыпа». А когда работал, то напоминал машину: в ночь на шелковой подкладке сюртук «справлял», с утюжкой и прометкой петель. Брал при такой спешке по одиннадцать-двенадцать рублей «за фасон». «По полочке», т. е. пополам с кем-нибудь, никогда не работал. «Мне одному, — говорил, — мало, время свободное!» Но когда нападал стих, уходил ловить рыбу на Москву-реку и за этим занятием просиживал дни и ночи. Присылают, бывало, за ним хозяева и просят срочно прийти за работой, а он ответит:

— Всего не перешьешь! У меня второй день такой клев плотвы, что ни до чего — червей и то некогда нарыть…

И ни за что удочек своих не оставит. Пользовались его услугами только тогда, когда рыбу не ловит и не отдыхает.

Для пояснения приводимых острословиц следует вспомнить еще о следующем. В Лодзи всегда было большое производство дешевых тканей, наружный вид которых напоминал дорогие английские. Вырабатывались они из бумаги с незначительной примесью оческов шерсти и добротного тряпья. Высылали их пошитыми «в костюм на любую мерку», без задатка, почтовой посылкой — всего за одиннадцать рублей восемнадцать копеек с почтовыми расходами. Все бросались на соблазнительную дешевку, получали и пробовали эти костюмы носить. Вначале все шло благополучно, но благополучие это тянулось только до первой сырой погоды или дождя. Материал обладал способностью от влаги садиться, съеживаться, стягиваться едва ли не вполовину.

Выйдет, острили портные, франт летом в Петровский парк погулять, тучка накроет, дождичком спрыснуло, и начнет костюм весь «сползаться», из себя хозяина выжимать. Жмет его со всех сторон, как живой человек. Брюки до колен делаются, рукава — по локоть, плечи в швы уходят, и нет на тебе ничего. Весь человек из костюма вылезет. Другой сядет, от срама, на извозчика, велит верх поднять и — айда домой. Смеху что у нас над такими.

Как анекдот рассказывали, что лодзинские поставщики шили костюмы из этих удивительных материалов особым приемом — «с молотком». Горячим молотком «выбивали» грубую ткань, придавая ей на время фасон.

Портные говорили:

Не закройщик он, а кузнец лошадевый…

* * *

Надень свое пальто и кричи «тпру!».

* * *

Подхватил ему брюки в промежках — он по-куриному, на ноготках потому ходит…

* * *

С мошкаря на Кутафьеву башню^{47} перешить можно, только товаром не стесняй…

* * *

Из раков в жоржевские брючники. Вот какую мотню к штанам прибуцал! Карасей можно на Патриарших в нее загонять…

* * *

Штаны ваши на двоих: на тебя, на меня и на хозяина мово тоже…

* * *

Оттэновская матершина на гвозде с горохом…

* * *

Мастеров нет — в чайной, пошли сладить, сгадать…

* * *

Хороший портной неделю пьет, а в час все справит.

* * *

У нашего брата зато мозолев не бывает — круглый год босой иль в срезочках…

* * *

От хозяина пятак на баню с веником взял… Пропил! Очки — пропил! Вторую рубаху — пропил! Картуза из дому, ладно, не брал. В чайную ему, Степан Иваныч, и так выйти не в чем. Человек слепой, а с умением. Посватай его Ивану Никитичу на каток посадить. Страдает хороший мастер ни за что… Фарфорку себе во всем вставил!

* * *

Купи матерьяла на таракана, а прикладу дай что надо — без счету. Можем троих справить в пальтах на шелку…

* * *

Рядились вполовинке выпить, а ты чего суешь? Не донес?.. Дай это мухам на окне, а не честному товарищу. Проносное ведро без дна!