Метеорит в подарок! - [6]

Лешка перепрыгнула через полоску грязной мутной воды, прошла еще немного вперед, и вдруг перед ней вырос небольшой домик из картонных коробок. Она почувствовала запах дыма и, догнав брата, дернула его за руку и прошептала:

– Рома, глянь. Кто это?

У небольшого костерка с висящим над огнем закопченным чайником на небольшом колченогом стульчике сидел человек в засаленной, не по погоде теплой куртке и надвинутой на лоб вязаной шапке. Лицо его блестело от пота.

– Бомж, кто ж еще, – ответил Ромка.

– Бомжи на свалках – обычное дело, – тихо сказал Артем и потянул друга за собой. – Идем отсюда.

Но Ромка выдернул руку.

– Погоди! Если он здесь все время сидит, то, быть может, тоже видел вчера метеорит! – И, шурша мусором, направился прямо к обитателю свалки. Остальные двинулись за ним.

– Добрый день, – остановившись у костра, сказал Ромка.

– Здрассьте, – несмело проговорил Венечка, а Лешка с Артемом просто кивнули.

Бомж повернул к ним свое потное лицо и изобразил на нем гримасу, которую, очевидно, им следовало принять за радушную улыбку.

– Здрассьте, коли не шутите. Присаживайтесь. Хотите чайку?

– Нет, спасибо, мы только что пили, – ответил Венечка, с ужасом взирая на грязные чашки с отбитыми ручками, которые служили этому человеку посудой.

– Не хотите – как хотите. Зачем пожаловали? – осведомился бомж.

Лешка осторожно заглянула внутрь домика из коробок и увидела там большой и не очень ободранный диван, что подтверждало наличие на свалке мебели. А Ромка принял приглашение и присел на стоящий у костра длинный деревянный ящик.

– Да мы просто гуляем тут. А вас хотим спросить вот о чем. Вы сегодня ночью ничего странного не видели?

Бомж быстро взглянул на Ромку, затем поправил черный чайник и повернулся к нему снова.

– А что я должен был увидеть?

– Ну, звезду падающую. Метеорит то есть.

– А… Нет, я по ночам сплю и на звезды не смотрю. А он что, сюда на свалку упал, ваш метеорит?

– Нет, на те развалины, – Ромка указал на бывшую усадьбу.

– А… Ну тем более.

Бомж подложил в костер еще одну дощечку, и наступила неловкая пауза.

– А как вас зовут? – чтобы только не молчать, спросил Венечка.

– Меня-то? Аркадием.

Венечка кашлянул, поправил очки и задал новый вопрос:

– Дядя Аркадий, а вы давно здесь живете?

– Я-то? Давно, – бомж горько вздохнул, снял с огня закипевший чайник и залил бурлящей водой насыпанную прямо в кружку заварку. – Так вы не хотите чаю?

Ромка поспешно вскочил с ящика.

– Нет, спасибо. Мы пойдем. До свидания.

– Спасибо, мы пойдем, до свидания, – как попугай, повторила Лешка.

– Всего хорошего, – не поднимая головы, грустно кивнул бедняга.

Венечка прошел немного вперед и оглянулся. Обитатель свалки, согнувшись на колченогом стуле, сжимал в руках чашку с отбитой ручкой.

– Я так неудобно себя чувствовал. Никогда не знаю, о чем говорить с такими людьми, чтобы не ранить их своими вопросами. Может быть, ему надо было предложить какую-нибудь помощь? Или дать денег?

– Если бы мы могли помочь всем бездомным! – воскликнула Лешка, и в голосе ее появились горечь и сострадание. – Несчастный! Сидит в этой грязи, как рак-отшельник. Я бы с ума сошла на его месте. Как много в жизни плохого!

– Может, он не один там живет, – сказал Ромка. – Иначе зачем ему столько посуды?

– Какая разница, один – не один. Все равно ужасно так жить, в голоде и холоде, а главное, без надежды на будущее.

– Но почему он там сидит? Он же не старый еще человек. Мог бы куда-нибудь поехать, устроиться на работу.

– Верно, – кивнул Артем. – Мой папа говорит, что жалеть надо тех, кто не может работать по болезни или старости, а если у человека есть силы, то он сам виноват, что дошел до такой жизни.

– Значит, он больной, – вздохнула Лешка. – Иначе искал бы себе какую-нибудь работу, а не сидел бы тут у костра.

Никаких произведений искусства друзья не нашли, как ни искали. Ромка сказал, что это дело случая, и предложил еще раз прочесать свалку, но его спутники категорически отказались. Тогда он подобрал еще одну реечку и сказал, что лично ему это место чрезвычайно понравилось и он как-нибудь непременно придет сюда снова.

А по дороге обратно они повстречали своего давнего приятеля Сашку Ведерникова, который очень куда-то торопился.

– Эй, Санек, привет! – остановил дружка Ромка. – Мы к тебе сегодня вечерком зайдем, ты не против?

У Ведерникова дома имелся настоящий бильярд, и друзья часто приходили к нему по вечерам, если, конечно, не были заняты каким-нибудь более важным делом. Сашка всегда был им рад, но сейчас он покачал головой и на бегу прокричал:

– Сегодня не получится. Мы в кафе идем.

Артем посмотрел Ведерникову вслед и раздумчиво произнес:

– А почему бы и нам не пойти туда вечерком?

– И правда, давайте тоже пойдем в кафе, – тут же поддержала его Лешка.

На том и порешили.

Оставшийся день друзья провели на пляже и сняли на камеру, как они купаются, ныряют и загорают, брызгаются и лежат на зеленой травке.

– Все это – любительство, кроме нас самих и наших родителей, никому смотреть на наши забавы не интересно, – убирая камеру, вздохнул Ромка. – А нам надо снять такое, что будет интересно всем.

– Не горюй. Может, что-нибудь стоящее и подвернется, – утешил его Артем.