Метательная артиллерия и оборонительные сооружения Древней Руси - [12]
Нельзя согласиться с мнением, что в летописях конца XV–XVI вв. вместо названия «пороки» появляются новые название и определение метательных машин — «градобитный наряд»[155]. Под градобитным или стенобитным нарядом летописцы обычно понимали либо вообще осадные средства[156] либо мощную осадную артиллерию[157], либо «градоемные хитрости» — «грады приступные», «туры великие», «лесы», «городы», лестницы, багры, рожны и пр., т. е. все то, что нельзя причислить к метательным машинам[158]. Кроме того, не следует смешивать стенобитные и метательные машины, одинаковые по своему назначению, но различные по устройству и действию.
Иностранцы, побывавшие в Московском государстве в XVI в. и внимательно приглядывавшиеся к русскому вооружению, хотя и говорят о доогнестрельных средствах войны, но не упоминают о метательных орудиях[159]. Д. Флетчер, например, подробно описывает подвижную башню «гуляй-город», снабженную огнестрельным и другим оружием[160]. Все это заставляет признать, что метательные орудия вышли из употребления на Руси, по-видимому, в первой четверти XV в., т. е. примерно на 50–150 лет раньше, чем в некоторых странах Западной Европы[161] и Востока[162].
Раннее исчезновение метательных машин свидетельствует об интенсивном развитии огнестрельной артиллерии в XV в., что было по силам только растущему централизованному Русскому государству.
III. Тактическое применение камнемётов
Письменные источники, несмотря на лаконичность, позволяют судить об особенностях тактического использования камнеметных орудий на всем пути их развития. При осаде городов эти орудия всегда действовали вместе с другими осадными средствами. Стрельба из метательных орудий обычно поддерживалась лучниками. В системе осадных средств пороки в большинстве случаев играли главную роль; они первые начинали бой, подготавливали прямые штурмы, выступали как активное наступательное оружие.
При упоминании о пороках летописи всегда подчеркивают их прицельное разрушительное действие, направленное против защитных сооружений: «Стены градные биаху», «стену выбиша», «нача бити», «шибаючи», «метаху камение», «весь град разбиша»[163] и т. п. По отзыву очевидцев машины стреляли прямо и сильно[164].
Соответственно своему тактическому назначению метательные орудия были не стрелометными, использовавшимися для поражения живой силы, а только камнеметными[165]. Это, конечно, не исключало применения камнестрельной артиллерии для стрельбы по живой силе, укрывшейся в городе или скопившейся у его стен.
При осаде городов действие метательной артиллерии было направлено главным образом на разрушение оборонительных сооружений и одновременно на подавление фронта активной обороны. Лишенные укрытия бойцы крепости попадали непосредственно под обстрел лучников и чаще всего не были в состоянии отражать штурмы. Выстрелы камнеметов направлялись обыкновенно либо на укрепления для того, чтобы пробить в них бреши, либо на заборола стен для подавления стрельбы защитников. Так, например, при осадах Владимира и Козельска осаждавшие ворвались «по примету» в город после того, как пороки «выбивши» стены[166].
Классический пример разрушений заборол имеется в Галицко-Волынской летописи, рассказывающей об осаде татарами в 1261 г. польского города Судомиря: «Придоша к Судомирю и обьступиша и со все стороне, и огородиша и около своим городом, и порок поставиша; и пороком же бьющим неослабно день и нощь, а стрелам не дадущим выникнути из заборол и бишася по четыре дни, в четвертый же день сбиша заборола с города. Татарове же начаша лестнице приставливати к городу, и тако полезоша на город»[167]. В единичных случаях камнеметы употреблялись и для обстрела городских кварталов: «Начаша бити пороки по граду и внутри града и сыпашася камение велие издалеча… яко дождь внутрь града», — рассказывает летопись об осаде Владимира[168]. Обстрел через крепостную стену велся обыкновенно вслепую, поэтому он был мало эффективным и оказывал больше моральное воздействие. Подобным образом в город могли метаться также зажигательные снаряды, трупы животных и пр.
Появление камнеметного оружия не только решительно изменило способ боя за города, но и вызвало существенные изменения в устройстве крепостных сооружений. «Если до XIII в. русские укрепления (за ничтожным исключением) были дерево-земляными, то, начиная со второй половины XIII в., а в особенности в XIV в. в большом количестве строятся каменные крепости, несравненно лучше выдерживающие удары камнеметов»[169]. В каменных стенах пробить брешь было почти невозможно. Проломы в стенах от действий метательных орудий летопись отмечает в первой половине XIII в. В XIV в. летопись указывает, что «пороки шибаху на град», т. е. на верх стены, а летописец, рассказывая об осаде Выборга, подчеркивает, что 6 пороков били безрезультатно, потому что город «тверд бо бе»[170].
В связи с переходом к активной наступательной тактике в борьбе за города и частыми случаями прямого штурма при поддержке камнеметов утолщаются стены укреплений, начинает применяться фланкирующий обстрел вдоль стен, поражающий нападающих в момент атаки. Одновременно с этим появляются башни, ставшие узловыми пунктами обороны.
