Метаморфозы Катрин - [14]

— Мне не нужны швеи. Раскроить я смогу и сама, мне нужны девушки, которые могут проложить более-менее ровный шов.

— На вас не угодишь, можете взять любых двух девок.

В понимании этих женщин я была уродина. Но я собиралась встретить жениха в нормальном виде. Мне не хотелось что бы он, по мужской наивности, так же счёл меня уродиной. Я то видела и понимала, что Катрин — красавица, а каплю краски я и здесь добуду.

Сундуки я потребовала отнести в свою комнату и отдать мне ключи от замков.

Леди поморщилась, но спорить не стала. А я пронаблюдала весь процесс, не сводя глаз со своего имущества.

Глава 13

Я зашла на кухню и спросила:

— Кто из вас умеет шить? Мне не нужна портниха, мне нужна девушка, которая сможет ровно сшить два куска ткани. В комнате у меня тепло, другой работы не будет и я награжу за старание.

Одна из девиц, та, что мыла посуду, робко поклонилась.

— Леди Катрин, меня матушка учила шить.

— Пойдем со мной.

Гвайра Луф, повариха, пробовал возражать. Я заткнула ее одним движением руки и словами:

— Леди Тирон разрешила мне взять двух любых девушек.

По дороге я узнала имя девушки — Фица.

— Гвайра Фица, сейчас мы расстелем ткань и вы поможете мне раскроить. Вам не нужно будет что-то решать — просто будете держать ткань так, как я скажу.

— Слушаюсь, леди Катрин! Только я не гвайра…

Оп-па… Я то думала, что «гвайра» и «гвайр» — обращение к слугам!

— А как к тебе обращаться?

— Ну, если бы я была замужняя или постарше — можно было бы говорить лура Фица. А так — зовите просто — Фица. С меня и того довольно…Это кто посолиднее или вот, кто пост хороший имеет, ну, как управляющий или кухарка, или если купец — можно сказать «гвайр».

Вот так на мелочах и прокалываются. Ну откуда мне такое может быть известно?

По дороге в комнату мы встретили Косту — она шла на кухню.

— Коста, передай леди Тирон мою просьбу — мне нужно мыло. Я не хочу встретить жениха грязной.

— Слушаюсь, леди Катрин — горничная поклонилась.

Дага дремала, я не стала её будить. Кажется, на Фицу произвело неизгладимое впечатление, что Дага лежит на «барской» кровати. Девушка надраила стол со щелоком, вытерла насухо тряпками и я разложила тонкую ткань. Нужно было сообразить, как кроить её на сорочки. Насколько я помню, платья здесь не стирали. И окраска не прочная, да и сядет оно моментально. Сукно может даже во влажном воздухе сесть. Так что белье нужно шить с учетом усадки. Кроить я решила всё же по косой нити — лучше к телу будет прилегать. Удобнее. Первым делом раскроила несколько шортиков. Пусть не настоящие трусики, да и вместо резинки — кулиска со шнурком, но всяко лучше, чем гулять с голой попой.

И я усадила Фицу шить. Швы будут наружные, поэтому делать их придется аккуратно, и лучше — сразу обметочным, что бы не крошились потом нитки. Первые в этом мире трусы были сшиты через час. Я сразу померяла их, подкроила остальные и хотела отправить Фицу отдыхать, но она чуть не со слезами упросила меня оставить ее в комнате.

В помещении кухни после ужина не топили. Дрова выдавались только кухарке и управляющему. Утром вода на кухонных столах превращалась в лёд. Сумасшествие какое-то! Ну, пусть дрова — дорого, но ведь у хозяев есть свой лес. Ладно, жалко лес. Ну, заведи ты нормальную печку, которая тепло хранит и устрой одну спальню для прислуги. Ну невозможно же жить в постоянном холоде! Болеть же будут люди и умирать! Постель Фице устроили на двух составленных вместе сундуках. Тряпки она принесла свои. Дров в камин я не жалела. Мне в этом гадюшнике вообще ничего жалко не было.

Фица напоила Дагу отваром и вынесла перед сном горшок. Из окна я понаблюдала — она его сполоснула, как я и велела. Ну, хорошо. Ей — плюс. Будет нормально шить — может стоит забрать её отсюда? Швея мне так и так понадобится.

Фицу потрясло, что я легла на выкатные доски и не прогнала Дагу на ночь с кровати.

Следующие дни мы шили, как заведенные. Вторую швею я так и не нашла. Дага сильно кашляла и лучше ей не становилось. А Фица старалась мне услужить. Это я отметила. Очевидно, в благодарность за теплый ночлег.

Вечером, на третий день, когда уже шить было слишком темно, я попросила Фицу проводить меня в комнату Сании. Как оказалось — зря. Девица выговорила мне, что я дура и уродка, и что такая сестра — позор для неё, вдруг её, Сании, жених решит, что у неё дети будут такие же уроды? Это всё при том, что она не дала мне и рот открыть. А ведь старшая сестра. Пусть нет любви, но должна бы понимать, что клану всегда легче держаться, чем одиночке. Я молча развернулась и ушла. Дага пыталась меня утешить, думая, что я расстроилась из-за сестры.

— Да ведь всегда она так к вам, леди Катрин. Бросьте уже уговаривать-то. Сколь раз вы к ней ходили, помириться хотели…

— Всё, Дага, больше не пойду.

Мне очень не нравилось сиплое и прерывистое дыхание Даги. Я не медик, но если бы была просто простуда — ей было бы уже лучше.

Утром, когда Фица ушла за завтраком для всех нас и за горячим отваром, я спросила у Даги.

— Скажи, а куда мы с тобой спрятали матушкино благословение?

— Ну, леди Катрин, что-то уж вы совсем всё забываете! Не заболели ли вы?