Метаморфозы Катрин - [13]

Большая комната без окон напоминала собой склад всего на свете. Здесь же стояли сундуки. Не такие уж и большие.

Открыли первый из них.

— Это постельная ткань, леди Катрин. Белье вы нашьете сами, по размеру графской кровати.

В сундуке лежали три довольно узких рулона ткани. Сантиметров шестьдесят в ширину, не больше. Очень грубой и неотбеленной.

— Леди Тирон, вы думаете, что граф будет спать на этом? Давайте договоримся так. Я ухожу из вашего дома без денег. Но уж тряпками вы меня не позорьте. Когда красавица леди Маринда увидит это, что она обо мне подумает? Вам то всё равно, а мне с ней жить. Я не хочу всю оставшуюся жизнь выслушивать попреки в нищете.

Мадам психовала, я видела, но сейчас мне её психи были фиолетовы. Мне с ней не жить, она, однозначно, мой враг. Радость в том, что сделать она ничего серьезного мне не посмеет. Иначе не будет брака, а за это папенька может сииильно огневаться. Уж не знаю, что там ему король наобещал, но даже наследный титул барона для их сына — очень лакомый кусочек для купчихи. Пусть платит за свои хотелки.

По ее приказу Коста вынула эту дерюгу и положила три куска приличного, плотного и белого полотна.

— Еще столько же, леди Тания. Давайте не будем спорить над каждым куском ткани. Иначе я сейчас просто развернусь и уйду в свою комнату, а жениха сама лично попрошу проверить сундуки. И, кстати уж, я хотела бы видеть утвержденный список приданого.

За эти слова я получила оплеуху. Повернулась и пошла в комнату.

— Стой, дрянь…

— Запомни, купчиха. Если ты еще раз посмеешь тронуть меня хоть пальцем — я много, что найду сказать и отцу, и жениху. Ты меня сильнее, но я тебя отбоялась. Если ты, тварь наглая, хочешь сыну баронский титул — плати!

Леди ахнула, закрыла себе рот рукой и перекрестилась…

— Вы меня хорошо поняли, леди Тания?

Она покивала головой.

— Думаю, вам стоит предупредить Косту о том, что этот наш маленький конфликт должен остаться в тайне. Вам же не нужны сплетни среди слуг?

Леди глянула на молчащую Косту.

Та начала истово креститься и трясти головой:

— Да я господом нашим клянусь — молчать буду!

— Смотри мне!

— Да разрази меня господь, если хоть словом обмолвлюсь! — у неё с перепугу аж слезы на глазах показались.

— Коста, добавь, как я и сказала, еще три хороших куска полотна в сундук. И сверху — четвертый, это, мадам, с вас за оплеуху. И принесите, наконец, опись.

За описью мадам пошла сама. На куске очень плотной бумаги, именно — бумаги, что меня порадовало, были расписаны причитающиеся мне «богатства». Читать я смогла, хоть и по слогам, но всё понимала. Это было просто отлично!

Обе тетки явно были шокированы моим поведением, но мне было плевать.

Еще я получила несколько рулонов шелка и два — бархата. Очень толстый, думаю, достаточно теплый. Пойдет на зимние платья. Кромет того, туда добавили три куска тонкого качественного сукна. Я из любопытства развернула один из них — довольно большой. Метра полтора на пять. А вот бельевые ткани все были длинные, но узкие. Отдельно шел мешочек с красивыми шелковыми лентами и второй, поменьше — с нитками для вышивания. Еще мне положен был станок для тканья ковров. Ну, типа этого был у моей бабули. Она называла его — кросна.

В посудный ларь уложили в солому сервиз на двенадцать персон. Ну, так себе — фаянс с росписью, два серебряных кубка, серебряное блюдо и двенадцать больших двузубых вилок. Думаю, ужасно неудобных. Ну и фиг с ними. Переплавить всегда можно, главное, что это — серебро. Все тщательно пересыпали соломой и сухими опилками.

Тяжелее всего леди Тирон рассталась с украшениями. Пыталась меня уверить, что матушкино благословение и есть мои украшения. Мол, больше мне и не положено. Но тут я уперлась, как осел — не в красоте дело, а в том, что это легче всего продать. А деньги пустить на развитие бизнеса и хозяйства. Я не собиралась жить в нищете и морозить слуг в качестве экономии. Леди, чуть не плача, передала мне в руки мешочек, который я не поленилась развернуть.

Бусы жемчужные — одна нитка пять стоунов длины/стоун — примерно сорок сантиметров/, не слишком удачно подобранный мелкий жемчуг разного цвета. Ну, на отделку вполне пойдет. Цепь золотая, с тремя красными камнями — довольно толстая и короткая цепочка, на ней три рубинового цвета крупных слезки. Цепи серебряные, по полтора стоуна каждая — две штуки. Одна из них была довольно симпатичного плетения. Кольца золотые — с камнями красным, зеленым и два с синими — огромные перстни с кабошонами, явно не на детскую ручку. И ожерелье с десятью сапфирами золотое. Ну, сапфиры были яркого цвета, дурно огранены, но вот оправа была красивой. Для каждого камня — своя, отдельная ячейка.

— У меня почти пустой сундук с одеждой и бельем. Прикажите сейчас принести в мою комнату вот этот рулон на бельё — я ткнула пальцем в белую качественную ткань. Не батист, конечно, но и не дерюга. — И еще мне нужен хороший плащ в дорогу. Я не собираюсь мерзнуть. Да и в старом платье я вряд ли очарую жениха. Так что вот это синее сукно — тоже ко мне в комнату. И пришлите двух служанок — шить.

— Леди Катрин, обе швеи сейчас заняты.