Метафизика труб - [29]
Скалистый берег был очень высок, а море внизу было утыкано острыми рифами. Ни один человек не выжил. Когда сюда пришли американцы, их ужаснуло открывшееся перед ними зрелище.
В 1989 году я поехала посмотреть на этот мыс. Ни таблички, ни единого знака, который напоминал бы о том, что здесь произошло. В течение нескольких часов здесь покончили с собой тысячи людей, но никто не счел нужным хоть как-то отметить это место. Море поглотило тела, разбившиеся о скалы. Смерть, обретенная в воде, считается в Японии куда более обычным делом, чем харакири.
Когда я стояла на этом мысе, я пыталась понять тех, кто обрек здесь себя на коллективное самоубийство. Возможно, многие из них бросались в море, так как страшились пыток. А быть может, сама сказочная красота этого места подвигла людей на этот отчаянный шаг, который казался им актом наивысшего патриотизма.
Все это не противоречит моему первоначальному предположению: люди шли на гибель и бросались с этого великолепного мыса, потому что боялись быть убитыми, тысячи людей бросались в море, потому что страшились смерти. И в этом парадоксе есть своя потрясающая логика.
Сегодня бессмысленно одобрять или не одобрять этот коллективный уход из жизни. Самоубийцам Окинавы это уже не поможет. Но я все же не могу отделаться от мысли, что главная причина самоубийства – это страх смерти.
В три года я об этом еще ничего не знаю. Я лежу в бассейне с карпами и жду смерти. Этот важный миг, должно быть, уже совсем близок, потому что я начинаю вспоминать свою жизнь. Может быть, потому, что она совсем короткая? Но подробности почему-то ускользают. Словно едешь в скором поезде и столь стремительно проносишься мимо небольших городков, что даже не успеваешь прочесть их название. Ну и пусть. Все страхи отступили, и я погружаюсь в дивное состояние покоя.
Единственное число местоимения третьего лица мало-помалу вытесняет местоимение «я», которым я пользовалась последние полгода.
Расставаясь с жизнью, нечто чувствует, как превращается в трубу, которой, возможно, оставалось все это время.
Да, тело скоро полностью превратится в трубу. И заполнится моей любимой стихией, моей любимой водой, несущей мне смерть. Освободившись от всех прочих ненужных функций, трубопровод откроет дорогу воде – одной только воде, и ничему другому.
Вдруг чья-то рука хватает за шиворот этот умирающий комок и сильно встряхивает, тем самым грубо и резко возвращая его к местоимению первого лица.
Воздух врывается в мои легкие, которые уже превращались в жабры. Мне больно. Я кричу. Я оживаю. Я открываю глаза. И вижу, что это Нисио-сан вытащила меня из воды.
Она громко зовет на помощь. Она тоже живая. Она хватает меня на руки и бегом несет в дом. Она рассказывает все моей матери, и та, увидев меня, торопливо говорит:
– Скорей в больницу!
Нисио-сан бежит за нами до самой машины. И на смеси японского, французского и английского со слезами рассказывает, в каком состоянии вытащила меня из воды.
Мама укладывает меня на заднее сиденье машины и трогается с места. Она гонит машину с сумасшедшей скоростью, что совсем неразумно, когда хочешь спасти кому-то жизнь. Мама думает, что я была без сознания, и рассказывает, что со мной случилось:
– Ты кормила рыб, поскользнулась и упала в бассейн. В обычной ситуации ты бы легко выплыла. Но при падении ты ударилась о каменное дно и потеряла сознание.
Я растерянно слушаю ее. Я-то знаю, что все было не так.
Но она настойчиво спрашивает:
– Ты понимаешь, что я говорю?
– Да.
Я понимаю, что не нужно открывать ей правду. Понимаю, что лучше придерживаться ее версии. Так удобнее. Впрочем, в любом случае я не смогу объяснить, что со мной произошло. Я еще не знаю, что такое «самоубийство».
Но я не упускаю случая, чтобы заявить:
– Я больше не хочу кормить карпов!
– Ну конечно. Я тебя понимаю. Ты боишься опять упасть в воду. Обещаю, что ты не будешь их больше кормить.
Ну, хоть что-то я выиграла. Не напрасно падала в воду.
– Я буду брать тебя на ручки, и мы будем кормить их вместе.
Я закрываю глаза. Ну вот, опять все сначала.
В больнице мать тащит меня в отделение «Скорой помощи». Мне она говорит:
– У тебя дыра в голове.
Вот это новость! Она приводит меня в восторг, и мне не терпится узнать подробности:
– Где дыра?
– На лбу, где ты стукнулась.
– Большая дыра?
– Да, и у тебя сильное кровотечение.
Она касается пальцами моего виска и показывает их мне: они все в крови. Вот это да! Я залезаю указательным пальцем в зияющую рану, не подозревая, что тем самым только подтверждаю, что я не в себе.
– Ой, тут щель.
– Да, у тебя открытая рана.
Я с удовольствием разглядываю свою кровь.
– Дай мне зеркало! Хочу посмотреть дырку в голове!
– Угомонись!
Медсестры занимаются моей головой и успокаивают мать. Я не слушаю, что они говорят. Все мои мысли – о дырке в голове. Раз мне не дают на нее посмотреть, я пытаюсь ее представить. И представляю себе свою голову с зияющей дырой на виске. Я дрожу от возбуждения.
Я снова засовываю палец в рану: мне хочется залезть в мою голову, чтобы исследовать ее изнутри. Медсестра мягко берет меня за руку и отводит ее. Чья это голова: моя или нет?
Разговоры с незнакомцами добром не кончаются, тем более в романах Нотомб. Сидя в аэропорту в ожидании отложенного рейса, Ангюст вынужден терпеть болтовню докучливого голландца со странным именем Текстор Тексель. Заставить его замолчать можно только одним способом — говорить самому. И Ангюст попадается в эту западню. Оказавшись игрушкой в руках Текселя, он проходит все круги ада.Перевод с французского Игорь Попов и Наталья Попова.
«Словарь имен собственных» – один из самых необычных романов блистательной Амели Нотомб. Состязаясь в построении сюжета с великим мэтром театра абсурда Эженом Ионеско, Нотомб помещает и себя в пространство стилизованного кошмара, как бы призывая читателяне все сочиненное ею понимать буквально. Девочка, носящая редкое и труднопроизносимое имя – Плектруда, появляется на свет при весьма печальных обстоятельствах: ее девятнадцатилетняя мать за месяц до родов застрелила мужа и, родив ребенка в тюрьме, повесилась.
Знаменитый писатель, лауреат Нобелевской премии Претекстат Tax близок к смерти. Старого затворника и человеконенавистника осаждает толпа репортеров в надежде получить эксклюзивное интервью. Но лишь молодой журналистке Нине удается сделать это — а заодно выведать зловещий секрет Таха, спрятанный в его незаконченном романе…
Блистательная Амели Нотомб, бельгийская писательница с мировой известностью, выпускает каждый год по роману. В эту книгу вошли два последних – двадцать девятый и тридцатый по счету, оба отчасти автобиографические. «Аэростаты» – история брюссельской студентки по имени Анж. Взявшись давать уроки литературы выпускнику лицея, она попадает в странную, почти нереальную обстановку богатого особняка, где ее шестнадцатилетнего ученика держат фактически взаперти. Чтение великих книг сближает их. Оба с трудом пытаются найти свое место в современной жизни и чем-то напоминают старинные аэростаты, которыми увлекается влюбленный в свою учительницу подросток.
Любить так, чтобы ради любви пойти на преступление, – разве такого не может быть? А любить так, чтобы обречь на муки или даже лишить жизни любимого человека, лишь бы он больше никогда никому не принадлежал, – такое часто случается?Романы Амели Нотомб «Преступление» и «Ртуть» – блестящий опыт проникновения в тайные уголки человеческой души. Это истории преступлений, порожденных темными разрушительными страстями, истории великой любви, несущей смерть.
В своих новых романах «Тайны сердца» и «Загадка имени» Нотомб рассказывает о любви, точнее, о загадочных тропах нелюбви, о том, как это откликается в судьбах детей, обделенных родительской привязанностью. «Тайны сердца» (во французском названии романа обыгрывается строка Мюссе «Ударь себя в сердце, таится там гений») – это жестокая сказка о судьбе прелестной девочки по имени Диана, еще в раннем детстве столкнувшейся с ревностью и завистью жестокой матери, которая с рождением первого ребенка решила, что ее жизнь кончена.
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Быль это или не быль – кто знает? Может быть, мы все являемся свидетелями великих битв и сражений, но этого не помним или не хотим помнить. Кто знает?
Знаменитый писатель, давно ставший светским львом и переставший писать, сатанист-подкаблучник, работающий на мебельной фабрике, напористый нувориш, скакнувший от темных делишек к высшей власти, поп-певица – ревностная католичка, болгарский шеф-повар – гипнотизер и даже советские спортсмены, в прямом смысле слова ушедшие в подполье. Что может объединить этих разнородных персонажей? Только неуемная и язвительная фантазия Амманити – одного из лучших современных писателей Европы. И, конечно, Италия эпохи Берлускони, в которой действительность порой обгоняет самую злую сатиру.
Маленький университетский городок в Альпах охвачен ужасом: чудовищные преступления следуют одно за одним. Полиция находит изуродованные трупы то в расселине скалы, то в толще ледника, то под крышей дома. Сыщик Ньеман решает во что бы то ни стало прекратить это изуверство, но, преследуя преступника, он обнаруживает все новые жертвы…
«Мир глазами Гарпа» — лучший роман Джона Ирвинга, удостоенный национальной премии. Главный его герой — талантливый писатель, произведения которого, реалистичные и абсурдные, вплетены в ткань романа, что делает повествование ярким и увлекательным. Сам автор точнее всего определил отношение будущих читателей к книге: «Она, возможно, вызовет порой улыбку даже у самого мрачного типа, однако разобьет немало чересчур нежных сердец».
Любовь живет три года – это закон природы. Так считает Марк Марронье, знакомый читателям по романам «99 франков» и «Каникулы в коме». Но причина его развода с женой никак не связана с законами природы, просто новая любовь захватывает его целиком, не оставляя места ничему другому. Однако Марк верит в свою теорию и поэтому с затаенным страхом ждет приближения роковой даты.