Место под солнцем - [77]

— Куда ты тянешь, ослиный потрох? — он очередной раз ткнул рабочего палкой.

Наконец заслонка встала на место и, скользнув вниз по пазам перекрыла поток воды. Только тогда мастер повернулся к ним лицом.

— Этот Фернандо — дурак полный, хотя силы в нем немеряно, — все еще раздраженно сказал он. — Я им говорю: с двух сторон, одновременно на рычаг давить надо. Нет, он со всей дури навалился с одной стороны. Рычаг сломал и заслонку перекосил.

— А зачем с двух сторон рычаг нужен? — поинтересовался Костя, моментально разобравшийся в принципах примитивного механизма.

— Как зачем? — удивился Пабло. — Чтобы равномерно поднимать и опускать. Заслонка от воды разбухает и если делать с одной стороны, то перекосить очень легко. Что вы сейчас и видели.

— Так два человека нужно.

— Зачем два? — удивился мастер. — Один человек может сразу два рычага качать. Это сейчас он поломан, потому дотянутся трудно. Просто их парой двигать надо и одинаковую силу прикладывать.

— Но можно же поменять механизм, чтобы не думать какую силу куда приложить, — предложил Николаев.

— Я строю мельницы двадцать лет, — презрительно процедил мастер сквозь зубы, — а до этого еще десять лет был подмастерьем у моего отца. А его учил мой дед. Не тебе, щенок, указывать мне как надо делать мою работу.

С этими словами он отвернулся и широким шагами пошел прочь.

— Тьфу–ты, — Константин раздраженно сплюнул, — доморощенное самолюбие ремесленника. Как сто лет назад строили, так и он будет делать. Никакой рационализации.

— А что ты предложить хотел? — поинтересовался Борис.

— Вот здесь, с двух сторон полиспасты поставить, — Николаев вытащил блокнот и быстренько набросал схему устройства, — а здесь ворот. Тогда и ребенок в одиночку сможет заслонку поднимать и опускать.

— Точно. Только я бы здесь еще храповик поставил, — Гальперин вытащил ручку из рук приятеля и внес изменения в эскиз. — Тогда положение заслонки можно регулировать намного точнее, чем у этого деятеля.

— Действительно просто, — заглядывающий через плечо Хозе оценил механизм. — Я с ним поговорю. Он сейчас злой, но скоро отойдет. А не захочет, так мы и сами потом сделаем. А что это за стило у вас такое? — полюбопытствовал он, разглядывая простенькую гелевую ручку в руках Бориса.

— Дарю, — Константин забрал у друга ручку и с улыбкой вручил ее Хозе. — Чудесное перо из Цинской империи. Писать можно очень долго, чернил не надо, точить перо тоже не надо, кляксы не ставит. Здесь таких делать не умеют.

Хозе сначала отнекивался, что он не может принять такой дорогой подарок, но уговорить его не стоило большого труда. Рассыпавшись в благодарностях, он спрятал ручку в кошель на поясе.

Пройдясь по стройке, друзья сделали несколько замечаний, после чего изложили Хозе свои проблемы. Тот обещал завтра же с утра прислать плотника, жестянщика и штукатура, чтобы оборудовать вытяжку. Стеклодува он также обещал подобрать. Вот только насчет покупки дополнительных рабов из мавров Хозе был настроен крайне скептически.

— Хороших мастеров вы среди пленных мавров не найдете, — безапелляционно заявил он. — У хороших мастеров деньги обычно водятся и почти все они успели удрать до начала осады. Кое–кого родственники выкупили. Те, что на стройке собора остались или в каменоломнях — это в основном воины, рыбаки, да мелкие торговцы. Ну и прочая городская шушера.

— Так что, твой отец нам шушеру сплавил, — критически прищурился Борис.

— Нет, с этими вам повезло. Ханифа — медник толковый, только молодой еще. Он всего два года как из подмастерьев вышел. Только–только успел свою мастерскую завести, вот и пожалел все бросать. Шариф тоже аптекарь знающий. Когда–то очень состоятельным был, но не повезло ему. Кто–то из его влиятельных пациентов умер, и родственники обвинили Шарифа, что он ему яд дал. Кади приговорил его к огромному штрафу. Это еще хорошо. Вначале хотели, как отравителя живьем в масле сварить. Но выяснили, что пациент сам принял в один раз недельную дозу лекарства. Аптеку и дом у него в счет долга забрали. А еще через год вся семья его от оспы померла и сам он долго болел.

— Так где же нам работников взять? — поинтересовался Костя. — Нам надо не болтливых.

— В подмастерья я бы взял пару подростков из сиротского приюта в Худерии. Сирот сейчас много с прошлого года осталось. У общины денег не хватает, тем более, что далеко не все, кто взносы в общину платил, вернулись в Малагу. Так что содержат ребятишек почти что впроголодь. Если вы возьмете несколько мальчишек на воспитание, община только рада будет. Да и ребятам легче будет. Может и ремеслу за пару лет обучатся. Потом в подмастерья к кому–то наняться им легче будет. Если хотите, я вас прямо сегодня и отведу туда. Выберете себе парней посмышлёней.

— Хорошо, в подмастерья мы их возьмем. Но нам еще надо дом вести, убирать, еду готовить, конюх тоже нужен. Пацаны с этим не справятся. Может хотя бы на кухню пару девчонок из приюта взять.

— Нет в приюте девочек, — покачал головой Хозе. — Их вообще мало выжило. Только совсем маленькие, но их, кому повезло, уже по семьям разобрали. Вы же понимаете, что происходит, когда кабальерос и солдаты–наемники врываются в осажденный город. Хорошо еще монахи–францисканцы довольно быстро порядок навели. Девушек, кто выжил, по монастырям разослали. Пацанов маленьких тоже. Думаю, их уже окрестили.