Место под солнцем - [51]

Борис не сдержал улыбки. Наклонившись к Константину, он тихонько передал ему суть сказанного.

— З–забыл я про баллончик. Ж–жаль… — Николаев горько усмехнулся, — надо было его там использовать.

— Если выкуп за вас получить не с кого, то ждет вас судьба рабская, — продолжил тем временем пиратский предводитель, — жаль, что твой друг не алхимик. Я бы хорошо продал его в Неаполе. Тамошний герцог набрал долгов и сейчас ищет алхимика, чтобы золото из свинца делать.

Селим и Борис синхронно усмехнулись. Корсар сделал еще один глоток шербета и продолжил:

— Вы мне не дешево обошлись. Ты убил Махруза, хотя бойцом он был никудышным, только с крестьянами и мог воевать, но бабы и жирные венецианские купцы от одного его вида в ужас впадали. Рашида можно в евнухи отдавать. За остальных раненых мне четыре динара пришлось отдать лекарю и еще месяц, наверное, от них толку не будет. Спасибо скажи, что Ахмед, которому ты плечо выломал, саблю держать не мог — зарубил бы вас обоих. А так только попинал тебя слегка, пока я не приказал его оттащить.

Селим протянул кубок, и мальчишка тут же вновь наполнил его. Затем по знаку хозяина собрал достархан и понес объедки на камбуз. Когда тот проходил мимо, Борис вдохнул запах жаренного мяса и сглотнул голодную слюну, что не укрылось от пирата.

Продать вас в каменоломню — не выгодно, — опять усмехнулся капитан, — больше чем по полтора динара мне за вас не дадут. Евнухов из вас делать поздно. Охранниками к кади или кому–нибудь ещё можно, но… — тут он с сомнением покачал головой, — нет не пойдет. Очень уж морды у вас независимые. Нет в них должного почтения и верности. В гребцы на каторгу — опять не выгодно.

Селим встал на ноги и приблизился к друзьям. Пока Борис переводил Косте содержание предыдущего разговора, он стоял, заложив руки за спину, покачиваясь с каблука на носок, и глядел на них сверху вниз.

— Тем не менее, я могу оказать вам милость, — пират перенес руки на пояс, положив правую на рукоять кривого кинжала в богато украшенных золотом ножнах, — вы показали себя хорошими бойцами — вдвоем, без оружия вывели из строя шестерых вооруженных людей. Я могу взять вас в свою команду. Первый год вы не будете получать ничего, кроме еды и одежды, а потом –так же как остальные матросы. А если ты и вправду шкипер, как сказал, то через пару лет сможешь и галеру под командование получить.

Бориса внутренне передернуло, но он не подал виду, наоборот изобразил крайнюю заинтересованность. Когда он перевел предложение корсара Константину, тот не удержался и поморщился.

— Но, если я увижу, что вы плохо стараетесь, — продолжил Селим, повысив голос, — я отправлю вас на корм рыбам. И еще… — он назидательно поднял палец, — вам надо будет принять истинную веру.

— А без этого — никак, — осторожно поинтересовался Борис.

— Нет! Неверным на моем судне место только там, — указал пират на гребную палубу.

В этот момент, на пристани у трапа раздался какой–то шум. Дневальный подал сигнал, один из матросов взбежал на ют и тихонько доложил что–то капитану. Тот подошел к ограждению, поглядел вниз и отдал пару коротких команд. Борис тем временем переводил его требования другу.

— А что значит перейти в ислам? — поинтересовался тот, — это что, обрезание делать надо?

— Да нет, это не обязательно, — отмахнулся Гальперин, — но от всего этого предложения нам надо бы как–то отвертеться.

Юнга–раб принес и поставил пару низких кресел, в одно из которых сразу уселся Селим. На ют, в сопровождении матроса поднялся невысокий, пухленький, но быстрый как ртуть человечек. Его сопровождал охранник, одетый в юшман и с окованной железными полосами шапкой на голове. Посетитель, не обратив внимания на друзей живчиком проскочил мимо и уселся во второе кресло, спиной к ним, напротив капитана. Одет он был в шелковые шаровары и мягкие, невысокие сапоги с загнутыми носами, но его богато расшитый камзол был скорее европейского, а не азиатского покроя. И на голове у него вместо чалмы была шелковая кипа[26] с вышитой золотом звездой Давида.

Борис вдруг понял, что фортуне наконец надоело демонстрировать им свою филейную проекцию и, затаив дыхание, стал прислушиваться.

— Что привело ко мне уважаемого Шимона бен Эзра, — номинально изобразив поклон, не вставая с кресла, поинтересовался пиратский капитан с легкой издевкой в голосе.

— Только то, что Селим ибн Хасан не выполняет взятые на себя обязательства, — раздраженно и с не меньшей издевкой ответствовал тот, — и, прежде чем вынести сей факт бесчестного обмана на совет гильдии, я решил сперва обсудить вопрос лично.

— Как ты смеешь, неверный, обвинять меня в бесчестии, — разъяренный Селим вскочил с кресла и схватился за кинжал, но, взглянув на охранника, который одним плавным движением выметнул меч из ножен, резко сбавил тон и уселся обратно.

Купец, явно довольный тем, что удалось вывести корсара из равновесия, ухмыльнулся и продолжил:

— Вот уже третий год ты получаешь от меня ежемесячно десять динаров и еще пять раз столько от других купцов гильдии. За это ты обязался беспрепятственно пропускать наши товары в обе стороны. Два года все было хорошо. Почему же сейчас ты решил разорвать эту сделку? Неужели ты думаешь, что, ограбив пару раз наши корабли ты получишь больше? И не надо на меня глазами сверкать. Если ты меня сейчас убьёшь, будет только хуже. Флоты Арагона и короля франков за пару недель затравят тебя как бешенного шакала. Или ты сомневаешься, что мы знаем все твои тайные стоянки на Сицилии, Корсике, Майорке и в других местах?