Место под солнцем - [23]

Всю свою сознательную жизнь Эндрю Даймлесс интересовался только одним — деньгами. Ему не было важно, какую работу ему приходится выполнять, с какими людьми общаться. Главное, чтобы за это хорошо платили. Джордж Эскотт никогда не скупился, поэтому сердце Эндрю всецело принадлежало ему. Даймлесс был готов за солидный гонорар раскопать любую правду о Рональде Мессере, лишь бы только угодить Эскотту…

На следующее утро Эндрю Даймлесс вылетел в Линдорт. Рональд никогда не скрывал, откуда он родом, и Эндрю решил начать копать именно там.

Приехав в этот маленький провинциальный городишко, Даймлесс убедился, что там до сих пор помнят мадам Мессер и ее сына. Люди охотно делились воспоминаниями с приветливым молодым человеком, который к тому же не отказывался угостить рюмочкой-другой.

Прошло несколько дней, но ничего существенного Эндрю не выяснил. Постепенно вырисовывался образ молодого шалопая, спускающего семейные денежки в веселых кутежах, но в целом к Рональду относились очень неплохо — в Линдорте до сих пор помнили его доброе сердце и обаятельную улыбку.

Эндрю чувствовал, что ему больше нечего делать в этом городе. Но он почему-то медлил, понимая, что Эскотту не понравится подобная информация. Ведь его послали за грязными фактами из биографии Мессера, а он был готов привезти отчет о совершенно обычном юноше, который ничем не отличался от миллионов своих сверстников.

Случайная встреча с Браунбаумом, владельцем сети ювелирных магазинов в округе, доказала, что Эндрю поступил правильно, задержавшись в городе.

Старый ювелир нечаянно услышал на улице, как высокий молодой человек обращается с вопросом о мадам Мессер к владельцу кафе под открытым небом. Тот отрицательно качал головой, объясняя, что переехал в город всего лишь пять лет назад.

Что-то в облике незнакомца возбудило интерес Браунбаума.

— Возможно, я смогу вам чем-то помочь, — заговорил он с Эндрю. — Я прекрасно знал мадам Мессер и с удовольствием отвечу на ваши вопросы.

Эндрю недовольно покосился на старичка с объемистым животом. Маленькие глазки его нового знакомого приветливо поблескивали из-под полей огромной соломенной шляпы.

Что может рассказать мне этот старикашка? — безнадежно думал Даймлесс, направляясь за Браунбаумом к одному из столиков. Отсутствие информации, да еще невыносимая жара, третий день стоявшая в городе, превратили его в настоящего брюзгу.

— Салон мадам Мессер пользовался бешеной популярностью, — неторопливо начал Браунбаум, потягивая холодный лимонад.

Редко в наши дни встретишь молодого человека, который интересуется прошлым. А ведь так приятно углубиться в воспоминания о тех временах, когда ты был еще не особенно стар и полон сил…

Эндрю вполуха слушал разглагольствования Браунбаума, который повторял факты, уже известные ему.

— Может быть, выпьем что-нибудь покрепче? — бесцеремонно прервал он ювелира.

Тот заметно оживился.

— Да, немного джина не помешало бы.

Эндрю сделал заказ. Принесли напитки, и через десять минут Даймлесс убедился, что спиртное практически незаменимо для его целей. Под воздействием джина язык Браунбаума развязался, и он стал рассказывать более интересные вещи о салоне мадам Мессер и его обитателях.

— А главное, она предпочла меня этому мальчишке. Я дал ей все, а она убежала к нему, — многословно жаловался Браунбаум своему внимательному собеседнику.

Эндрю навострил уши. Он понял, что соперником Браунбаума десять лет назад стал никто иной, как Рональд Мессер. Но не это привлекло его внимание — в конце концов, даже десять лет назад Браунбаум был старым, толстым и лысым. Не удивительно, что неизвестная девица предпочла ему красавчика Ронни. Дело было в другом — в имени той самой сирены, воспоминания о которой до сих пор не давали ювелиру покоя.

— Я был так добр к Рэйчел, — постоянно твердил Браунбаум. — Я подарил ей колечко с бриллиантом и рубиновые серьги. А квартира?

Эндрю сочувственно кивал головой, а сам лихорадочно размышлял, как бы разузнать, что это за таинственная Рэйчел.

— А вы случайно не помните ее фамилию? — осторожно поинтересовался он.

Браунбаум отрицательно покачал головой.

— Нет, — ответил он заплетающимся языком. — Но у меня есть ее фотографии. Когда я понял, что мне изменяют, я нанял частного детектива, и он проследил за ними. Я прогнал нахалку, а на память оставил эти ужасные снимки, доказательства моего позора. — И Браунбаум снова принялся причитать.

— А нельзя ли мне на них взглянуть? — поинтересовался Эндрю и, видя, что Браунбаум с подозрением оглядывает его, добавил: — Я знавал когда-то одну Рэйчел из Линдорта, хотел бы посмотреть, она это или нет. Мне она тоже доставила немало неприятностей.

И Эндрю изобразил на лице приличествующее случаю скорбное выражение. Браунбаум немедленно растрогался.

— Конечно, пойдем ко мне, я живу неподалеку.

Через некоторое время они стояли в маленькой, но чрезвычайно уютной квартирке.

— Именно ее я подарил Рэйчел, — слезливо проговорил Браунбаум.

Эндрю досадливо поморщился. Излияния ювелира уже стали действовать ему на нервы.

— А теперь я просто иногда прихожу сюда и вспоминаю молодость. Порой не один. — Браунбаум залихватски подмигнул Эндрю и пошел за фотографиями.