Место, которое мы называем домом - [11]
Почти каждому доводилось переживать ситуации, когда твои благие намерения кому-то помочь приводили к совершенно противоположному результату. Почти каждый может вспомнить ситуации, когда ты намеревался кому-то помочь, но твой жест был не понят, неправильно истолкован или вместо того, чтобы гармонизировать ситуацию, наоборот, он привносил в нее разлад и замешательство. Д-р Ритчи говорил, что в схеме пересмотра жизни его благие намерения освещали собою всю его жизнь. Вещи, которые имели первостепенную важность для него и для Иисуса, были теми моментами в его жизни, когда он действовал из любви и сострадания. Даже конечный результат, будь то хороший или плохой, был не так важен как само намерение:
«Ты увидишь добро, которое искренне намеревался сделать, во всей его славе. И Воскресший Христос, присутствие Которого я ощущал, безмерно радовался, когда я видел добро, сотворенное мною. Целью всего этого было показать мне, где я научился любить так, как учил меня Иисус, а где я не достиг этой цели. И в этой любви никогда не было сомнений: она была непоколебима».[22]
В конечном счете, мы раз и навсегда отказываемся от аксиомы «Благими намерениями вымощена дорога в ад».
Пересмотр жизни дается умершему человеку исключительно ради его же блага, и в большинстве случаев околосмертных переживаний, содержащих пересмотр жизни, присутствует некий дух-проводник или существо из света. Люди, принадлежащие к различным вероисповеданиям, по-разному отождествляют своего проводника. У Ритчи во время этого переживания даже не возникло никаких сомнений в том, что проводником в его околосмертном переживании был Иисус:
«Он был совершенно непохож на того, каким Его изобразили на витражах в нашей церкви в Ричмонде, Вирджиния. На них Иисус изображен как прекрасное существо, хрупкое и слабое на вид. Буквально перед тем, как оставить свою медицинскую практику и выйти на пенсию, я работал в тренажерном зале «Наутилус», и у меня там был друг, который мог отжиматься с грузом 400 фунтов. У существа, которое стояло передо мной, были такие же широкие плечи, как у этого моего друга. Оно выглядело совершенно иначе, чем тот образ еврейского Иисуса, к которому меня приучили. Стоя перед ним, я хорошо понимал, почему Иисус мог проходить сквозь толпу людей и никто не осмеливался поднять на Него руку. Это было не то существо, с которым ты решился бы бороться. Я говорю об этом, потому что хочу навсегда устранить из вашего ума идею о слабом женоподобном Иисусе. Он совершенно не такой. Это был самый сильный мужчина из всех, когда-либо виденных мною».[23]
Присутствие Иисуса и безграничное чувство любви и полного приятия, которое излучалось из Него, наполняло д-ра Ритчи колоссальным спокойствием и радостным чувством благоденствия. Произошло мгновенное преображение, которое невероятно поразило Ритчи. Из глубочайшего отчаяния он перешел в то место, где он не был один, но находился в присутствии существа, знавшего каждую мельчайшую подробность его жизни и безраздельно любившее и принимавшее его:
«Буквально за мгновение до этого я испытывал полнейший ужас. Вам неведомо то гнетущее одиночество, которое я тогда переживал, чувство полной безнадежности. Незадолго до этого я получил свою военную страховку. Я подумал, что, если я не погибну от пули, то, несомненно, буду получать по семьдесят долларов. Пока я мог получать только по двадцать: я умер за три месяца до своего двадцатилетия. Я не был готов умереть в двадцать лет. Но когда находишься в Его присутствии, слова о том, что совершенная любовь изгоняет страх, сами говорят за себя: это Существо было самым великим воплощением любви из всех, которые тебе приходилось когда-либо видеть. Быть рядом с Ним означает полное избавление от любого страха. Чувствуя, что Он знает каждую подробность моей жизни и полностью принимает и любит меня, я ни при каких обстоятельствах не хотел покидать Его и возвращаться в этот мир. Но у меня здесь оставалось несколько замечательных людей и друзей, [ради которых мне надо было вернуться».[24]
Это возвышенное состояние безмятежности и благоденствия, которое так глубоко ощущается в околосмертном переживании, на самом деле, затрудняет перспективу возвращения в физический мир. Джордж Ритчи говорил, что во время своего околосмертного переживания он ощущал себя самым живым из всех живых.
После пересмотра своей жизни, д-р Ритчи попал в ряд других измерений, где пребывают души после смерти. В одной из таких высших сфер он также понял, что имел в виду Эдгар Кейси, когда говорил, что все сущее в физическом мире имеет свое происхождение в духовных измерениях:
«Меня забрали в место, которое я, за неимением лучших слов, называю «ментальной сферой». Это место, где я слышал самую прекрасную музыку — совершенно прекрасную. Я оказался в исследовательских лабораториях, подобных тем, которые можно увидеть в инженерной школе, хотя я никак не мог понять, какими инструментами эти существа работают. Это было все равно, что показывать моему семилетнему внуку самые модернизированные лаборатории Университета Вирджинии и ожидать, что он все поймет. Я просто не понимал. Затем, через десять лет [после своего околосмертного переживания], в 1952 или 1953 году, я увидел в журнале «Лайф» фотографию первой атомной установки. Я почувствовал, как у меня пробежали мурашки по спине, поскольку на той фотографии было изображение инструмента, в которым работали существа, увиденные мною в 1943 году.
