«Места массового уничтожения евреев Крыма в период нацистской оккупации полуострова, 1941—1944. Справочник» - [19]
СВЕРДЛОВСКОЕ (Свердловка), село Черновского сельсовета Первомайского р-на.
По сведениям ЧГК, до войны в селе проживали 101 еврей. С первых дней оккупации евреи подвергались грабежу, их обязали носить шестиконечные звезды. 7 декабря 1941 г. в село прибыл карательный отряд на трех легковых и одной грузовой автомашине. В кузове грузовика уже сидели около 20 евреев из другой деревни. Прибывшие каратели приказали евреям собрать все ценные вещи и собраться у здания сельской школы якобы для переселения в другую местность. Собралось 99 человек. У них отобрали все вещи, затем погнали всех к колодцу, находившемуся на расстоянии 400 метров на восток от деревни. Там евреи были расстреляны[207]. См. также ПЕРВОМАЙСКОЕ (ДЖУРЧИ).
СЕВАСТОПОЛЬ, город в АРК.
В 1939 г. в Севастополе проживали 5988 евреев, что составляло 5,5 % от общего количества населения города[208].
Эвакуация предприятий мирного населения из города в связи с возможностью его захвата нацистами началась еще в июле 1941 г. По информации Совнаркома Крымской АССР, 37 тысяч человек было эвакуировано из города еще до его осады в октябре 1941 г., более 30 тысяч человек были вывезены в ноябре и декабре 1941 г. В мае-июне 1941 г., накануне падения Севастополя, были эвакуированы около 12 тыс. человек. Таким образом, общее количество эвакуированных — 79 тыс. чел.[209] По другим сведениям из того же источника (Совнарком Крымской АССР), до ноября 1941 г. из города эвакуировались 26 тыс. человек, а с ноября 1941 г. по июль 1942 г. на кораблях было эвакуировано 58 тыс. человек — всего 84 тыс. человек[210]. Количество успевших эвакуироваться евреев остается неустановленным — предположительно, выехать успели около трех тысяч евреев.
Севастополь был оккупирован в начале июля 1942 г. На момент оккупации города в нем оставалось около 42 тысяч жителей[211].
В город прибыло подразделение зондеркоманды 11а, которое расположилось по ул. Частника, 6. 6 июля евреям города по распоряжению городского коменданта было приказано носить на груди и спине шестиконечные звезды размером 100 мм[212].
Из представителей еврейского населения командир зондеркоманды 11а создал еврейский комитет[213], который был призван осуществить регистрацию севастопольских евреев. Еврейский комитет находился по ул. Херсонской у городского стадиона[214]. В списках требовалось указать фамилии, имена, отчества, места жительства евреев. Зарегистрированных евреев города эксплуатировали на самых тяжелых работах. Очевидец сообщал: «Во дворе тюрьмы (для советских военнопленных — М.Т.) я увидел бричку с большой бочкой — в ней пленным привозили воду для варки баланды. В бричку были впряжены люди с шестиугольными звездами на спине — это были севастопольские евреи»[215].
Через несколько дней был издан приказ о явке евреев на городской стадион с трехдневным запасом продуктов. 12 июля евреи были собраны на оцепленном жандармерией городском стадионе «Динамо», оттуда они партиями были переведены в тюрьму[216]. В тюрьме евреи сначала были ограблены: «начали забирать деньги, ценности и часы». Имена прибывших в тюрьму были снова зарегистрированы служащими зондеркоманды[217]. По воспоминаниям некоторых очевидцев, часть евреев была отпущена домой с приказом явиться на следующий день. «Возвратившись с этого сбора, моя соседка — по национальности еврейка — мне рассказала, что на сборе им пояснили, что их поведут в деревню, где они должны работать в сельском хозяйстве»[218].
В тюрьме, по воспоминаниям священника Бориса Пекарчука (входившего в состав севастопольского отделения ЧГК), комендант приказал каждому записать свой адрес на отдельной бумажке и к ней привязать ключ от своей квартиры. Севастопольского врача Звенигородского отпустили домой, предложив ему заниматься своей профессией, однако он отклонил предложение коменданта тюрьмы, заявив: «Где мой народ, там я тоже с ними»[219]. Затем евреев вывозили партиями и расстреливали — около 1500 человек на 4-м километре Балаклавского шоссе у противотанкового рва[220], остальных — в деревнях Старые Шули и Новые Шули Балаклавского района, в деревне Балта-Чокрак под Бахчисараем и у населенного пункта «8-я остановка»[221].
Некоторая часть евреев была уничтожена в «душегубках», как показывал на Нюрнбергском процессе бывший командир айнзатцкоманды 11а Пауль Цапп[222]. Об этом же позднее свидетельствовала переводчица севастопольского СД: еврейских женщин и детей умерщвляли путем удушения в «душегубках», в то время как мужчин-евреев расстреливали из пулеметов.
По словам бывшего начальника полевой жандармерии при севастопольской городской комендатуре Эрнста Шреве, в ходе этой акции были уничтожены около 1200 евреев Севастополя[223].
Активное участие в сборе евреев и выявлении не явившихся на стадион приняла также русская городская вспомогательная полиция, которая была сформирована еще до захвата города, в Симферополе[224]. Первоначально она подчинялась севастопольской городской комендатуре и жандармерии при комендатуре и прибыла в Севастополь 2–3 июля 1942 г. Как и в других городах, многие евреи, по каким-либо причинам избежавшие массовых расстрелов, были выданы оккупационным властям своими соседями. Свидетельница сообщала: «Мой муж был расстрелян как еврей, несмотря на то, что по паспорту числился русским. Он имел на руках даже выписку… о крещении 1919 г. По проверке документов его освободили. После он был взят по доносу Волохова И.Я. и его жены Мокрушиной Пелагеи… и по их указанию был подвергнут медосмотру для установления его еврейства. После медкомиссии он был взят на сборный пункт и расстрелян вместе со всеми евреями 13 июля»
