Месть Зоны. Рикошет - [10]

В этот момент страх за собственную жизнь резко сменился беспокойством за эту малознакомую девушку. «Чего ей здесь надо? – запаниковал Малец. – Вот чего она не унеслась куда глаза глядят, а крутится здесь, у самого старта кровавого забега? И главное – что теперь делать? Позвать ее на помощь? Но как девчонка сможет помочь, против двух-то крепких мужиков? Закричать, чтобы она убегала прочь? Но так я выдам ее».

Он торопливо отвел взгляд от двери – но поздно: Носорог заметил его взгляд и быстро обернулся.

– Оп-па… – с легким удивлением произнес громила. – Баба.

– Где? – засуетился вертлявый, шустро подобрался к двери, осторожно выглянул. – Точняк, девка. Она ж с тобой вроде была, Малец? – Глазки его забегали еще быстрее, пальцы суетливо теребили пуговицы на выцветшей камуфляжной куртке. – Сама идет в гости – вот это подарок!

– Не трогайте ее, – проговорил парень, понимая бессмысленность своего призыва. – Я буду «отмычкой», кем угодно, только не причиняйте ей вреда.

– Да брось, – ухмыльнулся вертлявый. – Мы ж не звери. Мы очень любезные и обходительные. Ей понравится.

Носорог хмыкнул, масляно прищурился, облизнулся. Нетрудно было догадаться, что задумали эти двое. Взгляд Мальца заметался по дощатому полу в отчаянном стремлении хоть за что-то зацепиться и выхватил торчавшую над темным деревом шляпку гвоздя, аккурат под левой рукой. Пальцы сами ухватились за ржавое железо, потянули… Получилось не сразу – пришлось приложить усилия, расшатывая гвоздь, при этом в кровь сбивая не приспособленные к такой работе пальцы. Благо дерево успело изрядно рассохнуться от времени, и парню хватило сил, чтобы вытащить острый металлический штырь сантиметров восьми в длину.

Пленник переложил в правую руку добытый гвоздь, сжал «оружие», скрипнул зубами, понимая, что слабовато оно будет даже против отточенной баночной крышки. В конце концов, он был не спецназовец и не ниндзя, чтобы с размаху вбивать гвозди в лоб врага.

Пока он примеривался, Лапа уже приблизилась к дому. Она спокойно шла по тропинке, вокруг которой он сам натерпелся столько страху. Что-что, а тропа не причинила девушке никакого вреда. В другой момент ему стало бы стыдно за собственную трусость, быть может, он даже посмеялся бы над собой. Но Ирина определенно направлялась к дому, и тут уже было не до смеха.

Двое мерзавцев тихо прижались к стене по обе стороны от дверного проема – так же, видимо, сталкеры подкараулили и молодого ученого. Носорог сгреб пленника в охапку, обхватил ему шею рукой, сдавив горло так, что не пикнуть было. Вдобавок снова уткнул ему в висок «нож» из «консервы». С противоположной стороны вертлявый показал напарнику недвусмысленный знак, проведя ладонью по горлу.

Но Малец уже почти не боялся – как будто не гвоздь был у него в ладони, а отточенный, как бритва, боевой нож. Можно подумать, боевой нож чем-то помог бы неподготовленному к таким ситуациям парню в стычке с двумя матерыми уголовниками – а в том, что у них были нелады с законом, сомневаться не приходилось. Применить оружие против живого человека – это надо иметь решимость. А такого опыта у Мальца не имелось. И, честно говоря, не хотелось ему его приобретать. Но жизнь не спрашивает, хочешь ли ты остаться праведником, с ног до головы укутанным в белое. Иногда судьба прижимает к стенке и вынуждает пойти на самое худшее. Некоторые, говорят, предпочитают скорее умереть самим, чем лишить жизни ближнего. У этого есть и оборотная сторона: они, конечно, праведники, но не оставляют потомства. Отсюда следует еще один любопытный вывод: все ныне живущие, в том или ином поколении, – потомки тех, кто выбрал другой вариант.

Убил себе подобного.

Все эти моральные вопросы Малец разрешил для себя в течение полусекунды, в тот момент, когда девушка осторожно заглянула через порог в темную глубину дома, вертлявый приготовился наброситься на нее, а Носорог на миг ослабил хватку. И тут же парень, коротко замахнувшись, со всей дури вонзил гвоздь в руку, обхватившую его за шею. При этом он рисковал задеть собственное горло, но времени на сомнения не было.

Носорог издал хриплый возглас, в котором было больше удивления, чем боли. Но руку при этом инстинктивно отдернул – и пленник выскользнул на волю, в сторону центра комнаты. Кувыркнулся, успев схватить за ножку валявшуюся под столом табуретку, и заорать:

– Лапа, беги!

Развернулся, держа табуретку двумя руками, как странную счетверенную дубину и щит одновременно. И с ужасом увидел: Лапа и не думала никуда бежать. Напротив, она бросилась в глубину дома на его крик – и полетела кубарем, споткнувшись о подставленную вертлявым ногу.

– Держи ее! – рявкнул Носорог. – Я разберусь с засранцем!

Парня спасла реакция: он вскинул табуретку одновременно с замахом рябого громилы. В деревянное сиденье увесисто воткнулось острое лезвие импровизированного ножа из консервной банки. Носорог явно целился противнику в голову и теперь намеревался исправить промах, добив дерзкого пленника собственными руками. Малец краем глаза успел заметить отчаянное сопротивление Лапы наседавшему на нее вертлявому упырю.

Носорог заслонил собой все пространство. Запоздало замахнувшись, ученый попытался ударить верзилу табуреткой. Но та просто разлетелась в щепки, наткнувшись на увесистый кулак, из которого продолжал торчать гвоздь. Носорог, казалось, только сейчас заметил в своей ладони инородное тело. Выдернул гвоздь, с удивлением осмотрел руку. Стряхнул кровь. Перевел тяжелый взгляд на парня.