Месть - [60]

— Как вас зовут?

— Делфин. А это — Бартлман. — Он показал на дарсайца, принесшего только что акции.

— Очень неплохо, Бартлман, — произнес Герсен. — Действуйте так и дальше. Постарайтесь раздобыть как можно больше акций для меня.

Бартлман всем своим видом особого рвения не выражал.

— Это не так легко сделать. Народ относится ко мне или как к дурачку, или как к жулику. А ведь у меня есть и своя гордость.

— Неужели вашу гордость ущемляет то, что вы платите хорошие деньги за обесцененные бумажки?

— Они перестают быть обесцененными, как только кто-то начинает их покупать. Так ведь всегда, а особенно, когда речь заходит об акциях «Котзиш».

— В таком случае — повышайте тариф. Делфин, дайте ему еще денег для работы.

Делфин, ворча, отсчитал двадцать севов. Герсен взял акции, сложил их вдвое и засунул к себе в карман.

— У меня осталось совсем немного наличности, — пожаловался Делфин. — Рук велел мне принести акции, и он тогда добавит денег.

— Это я сам улажу, — успокоил его Герсен и достал приготовленный Джианом Аддельсом список. — Некий Лампетер владеет восьмьюдесятью девятью акциями. Разыщите его немедленно и купите его акции — естественно, как можно дешевле.

— Мне не добыть их даже за двадцать севов, — заметил Бартлман. — И где тогда мои комиссионные?

Герсен уплатил ему двадцать севов из собственных денег.

— Принесите мне восемьдесят девять акций и не беспокойтесь о комиссионных — я вас щедро вознагражу.

Бартлман недоверчиво пожал плечами и удалился.

— Не забывайте ни на секунду — теперь вы работаете только через меня, — еще раз предупредил Делфина Герсен. — Ни при каких обстоятельствах не подходите к Бэлу Руку! Это может обрушить на вашу голову весь гнев хорошо всем нам известной хищной птицы. Понятно?

— Еще бы!

— Если же Бэл Рук все-таки попадется вам на глаза, постарайтесь любыми средствами избежать встречи с ним. Все дела вы теперь ведете только со мной.

— Ясно.

Появился еще один из посыльных Делфина и принес десять акций, за что получил от Делфина десять севов из денег Бэла Рука и тут же был снова отослан. Герсен присовокупил девять акций к первым шестнадцати. Теперь он располагал 2025 акциями. Недоставало еще трехсот восьмидесяти шести.

Один за другим вернулись и остальные посыльные, принеся с собой в общей сложности сорок девять акций. Вернулся во второй раз и Бартлман. Настроение у него было крайне подавленное.

— Молва распространяется быстро — все сразу стали подозрительными. Никто теперь не хочет расставаться с акциями. А те, кто уже продали, теперь вне себя от ярости. Они называют меня жуликом и хотят получить свои акции назад.

— Об этом не может быть и речи, — сказал Герсен. — А как там Лампетер?

— Вон он, сидит в беседке Вальта и хлещет пиво, — Бартлман показал на противоположную сторону площади. — Вон тот старикан с носом крючком. Говорит, что продаст акции только по номиналу, ни на сантим дешевле.

— За полную цену? Мы не платим таких денег за ничего не стоящие бумажки.

— Попробуйте-ка объяснить это Лампетеру.

— Что я обязательно и сделаю. — Герсен снова заглянул в список, задумался. — Вы знакомы с Феодором Диамантом?

— Кто ж его не знает?

— У него двадцать акций. Разыщите его, если удастся, купите эти акции. Если нет — приведите его сюда.

— Ладно. — Бартлман снова ушел. Герсен пересек площадь и в Беседке Вальта подсел к пожилому мужчине с крючковатым носом.

— Это вы — Лампетер?

— Вы не ошиблись. А вы кто, если не искиш?

— Верно, искиш. В качестве приятного времяпрепровождения я скупаю потерявшие всякую стоимость ценные бумаги, по сути это не более, чем блажь с моей стороны. Вот вам, например, какая польза от акций «Котзиш»?

— Да никакой!

— В таком случае, может быть, вы не прочь отдать их мне. Ну, скажем, за чисто символическую плату — десять севов за все гуртом.

Лампетер почесал кончик носа и ответил Герсену.

— Весь мой жизненный опыт говорит о том, что когда кто-то хочет что-то купить, товар имеет свою цену. Свой товар я продам по той цене, по какой он обошелся мне, ни на сантим дешевле.

— Но ведь это совершенно неблагоразумно! — изумленно воскликнул Герсен.

— Ну, это еще посмотрим. Если я получу запрашиваемую мной цену, то докажу, что был прав. Если же нет, то мне от этого хуже не станет.

— Эти акции вы носите при себе?

— Естественно, нет. Я считал их пустыми бумажками до вот этого сегодняшнего дня.

— Где они?

— У меня в дамбле, вон там.

— Давайте пройдемся за ними. Если вы клятвенно пообещаете мне, что никому ни слова не скажете о продаже этих акций, я заплачу вам восемьдесят девять севов.

— Восемьдесят девять севов? Это же почти что оскорбительное предложение! Вы пытаетесь обжулить меня на две тысячи севов!

— Лампетер, присмотритесь-ка ко мне получше. Кого вы перед собой видите?

Лампетер, который уже нагрузился несколькими большими кружками пива, поглядел на Герсена далеко не твердым взглядом.

— Я вижу зеленоглазого искиша, который или жулик, или чокнутый.

— Я предпочитаю, чтобы вы сочли меня чокнутым. А теперь спросите у себя: сколько еще раз за те немногие годы, что вам осталось прожить, какой-нибудь чокнутый искиш предложит вам деньги за ничего не стоящую макулатуру?