Месть - [129]

— Я ее больше совершенно не ощущаю, — задумчиво произнес Тарберт, — теперь, когда пытаюсь уловить хотя бы намек на нее... Могу только отметить некоторые чисто телесные ощущения, некоторую головную боль, беспокойство в желудке.

— Не торопитесь с выводами — она никуда не делась, — сказал Бек. — Вам нужно быть все время начеку.

— Хорошо, — сказал Тарберт. — Начеку так начеку.

— Источником всего этого является... — Бек задумался, подбирая нужное слово, — некая сила, воздействию которой я на какое-то время перестал быть подвержен, но которая и сейчас продолжает расценивать меня как угрозу своего существования. Эта сила обрабатывает сейчас ваш разум, надеясь разубедить вас в отношении оказания мне помощи. Не знаю, какими рычагами она в данном случае пользуется, так как не вполне уверен, насколько разумна эта сила. Во всяком случае, она осведомлена в том, что я представляю из себя угрозу для нее.

Тарберт кивнул.

— Да, как раз это я сейчас ощущаю. Испытываю желание, как это ни странно, убить вас. — Он улыбнулся. — На чисто эмоциональном, а не рациональном уровне, рад сказать. Гм, я в самом деле заинтересован... Никогда даже не представлял, что такое возможно.

Бек наигранно рассмеялся.

— То ли еще будет, когда выслушаете все до конца. Тогда вы будете куда более, чем просто заинтригованы.

— Источником этого воздействия является кто-то из людей?

— Нет.

Тарберт покинул кресло и сел на диване рядом с Беком. Его нопал весь затрепетал, стал извиваться и злобно сверкать глазами-пузырями. Тарберт несколько искоса поглядел на Бека, взметнув одну из бровей.

— Вы отодвинулись от меня. Вы ощущаете ко мне точно такую же неприязнь?

— Нет, никоим образом. Посмотрите-ка на этот столик. Обратите внимание на сложенный кусок ткани.

— Где?

— Да вот здесь.

Тарберт прищурился.

— Кажется, что-то вижу. Не могу быть уверен в этом. Что-то очень смутно различимое. Что-то, что заставляет меня вздрогнуть, сам не знаю почему — как отпечатки пальцев на доске лектора.

— Мне следует вас утешить, — сказал Бек. — Если вы в состоянии питать такого же рода чувство к куску материи, какое питаете ко мне, значит, вы должны понять, что такое чувство не имеет рациональной подоплеки.

— Я это понимаю, — сказал Тарберт. — Теперь, когда я это осознаю, я в состоянии контролировать это чувство. — С него в какой-то мере сошел налет холодной учтивости, обнажив искренность натуры, которую он предпочитал скрывать под напускной изысканностью. — Сейчас я ощущаю какое-то весьма своеобразное урчание у себя в голове: «грр», «грр», «грр». Как будто лязгают шестеренки при переключении передач или кто-то прочищает горло... Странно. «Ггер» — так точнее. Гортанное «ггер». Это, случайно, не телепатия? Что это за «ггер»?

Бек покачал головой.

— Понятия не имею. Хотя и мне самому доводилось слышать точно это же самое.

Тарберт устремил взор куда-то вдаль, затем прикрыл глаза.

— Вижу какие-то своеобразные, беспорядочно перемещающиеся силуэты — очень странные, в какой-то степени даже отталкивающие. Трудно разобрать что-либо определенное... — Он открыл глаза, стал тереть лоб. — Странно... Вы тоже в состоянии воспринимать эти... видения?

— Нет, — сказал Бек. — Я просто вижу то, чем они являются в действительности.

— Вот как? — изумленно спросил Тарберт. — Вы сразили меня наповал. Ну-ка, расскажите поподробнее.

— Я хочу соорудить целый комплекс весьма громоздкого оборудования. Мне нужно изолированное от других помещение, куда никто не мог бы проникнуть. Месяц тому назад я мог бы выбирать такое помещение среди доброго десятка лабораторий. Теперь мне неоткуда ждать помощи. Куда бы я ни обратился на всем земном шаре, меня встретят с самой лютой ненавистью.

— «На всем земном шаре», — задумчиво повторил Тарберт. — Не означает ли это, что кто-то, кто не живет на земном шаре, не питает к вам такой ненависти?

— В какой-то мере это именно так. Вы узнаете столько же, сколько об этом знаю я через неделю — две, самое большее, и тогда вам придется сделать свой выбор — как это пришлось уже сделать мне — ввязываться ли в это дело или нет.

— Хорошо, — сказал Тарберт. — Я могу подыскать вам приличную мастерскую. «Электродин Инжиниринг» будет только рада этому — фирма по сути лопнула, весь ее завод закрыт, на нем никто не работает. Вы, возможно, знакомы с Клайдом Джеффри?

— Даже очень.

— Я переговорю с ним. Я уверен, он позволит вам пользоваться заводскими помещениями столько, сколько вашей душе будет угодно.

— Хорошо. Вы можете позвонить ему сегодня?

— Я позвоню ему прямо сейчас.

— Вот телефон.

Тарберт позвонил и сразу же добился неофициального разрешения пользоваться помещениями и оборудованием «Электродин Инжиниринг Компани» столько времени, сколько Беку пожелается.

Бек выписал Тарберту чек.

— За что это? — спросил Тарберт.

— Мне понадобится множество различных материалов и комплектующих. За них нужно будет платить.

— На две тысячи двести долларов не сильно-то разгонишься.

— Деньги меня беспокоят меньше всего, — сказал Бек. — В багажнике моего автомобиля есть еще сто килограммов золота.

— Боже праведный! — воскликнул Тарберт, — Это меня впечатляет. Что это вы собрались соорудить на заводе «Электродина»? Машину для синтеза золота из железа?