Месть - [96]

— Вы верите, что такое случится?

Она покачала головой:

— Нет.

— Доктор Аканке, вы не думаете, что он не в своем уме?

— Нет.

— Как вы полагаете, что он собирается делать?

— Я боюсь, что он попытается потопить «Левиафан» и погибнет.

— У вас есть какие-нибудь предположения о том, где он может напасть на танкер?

Ажарату поглядела из окон на белые здания центральной части Лагоса.

— Ни малейших, — ответила она. — Зачем вы меня спрашиваете?

Доннер объяснил:

— Если с ним что-нибудь случилось, я должен знать, где его искать.

— Что с ним может случиться?

— Кораблекрушение. Авария. Нападение туземцев, наконец. Вы понимаете, что я имею в виду. Мне кажется, он нуждается в помощи.

— А может быть, он хочет, чтобы его оставили в покое?

— Возможно, — небрежно сказал Доннер. — Разумеется, ответ на эти вопросы мы получим очень скоро.

— Каким образом?

— На прошлой неделе «Левиафан» отплыл из Кейптауна. По расписанию он должен прибыть в Персидский залив через четыре дня. Если в течение следующей недели, когда он загрузится и отправится в обратный путь, Харден не нападет на него, мы поймем, что либо он нуждается в помощи, либо утонул. Конечно, может быть, он планирует напасть на загруженный танкер, и в этом случае...

— Он этого не сделает, — твердо возразила Ажарату. — Он никогда не потопит корабль, груженный нефтью.

— Как именно он собирался потопить «Левиафан»?

— Он не говорил мне. Кроме того, если он погиб, какое это имеет значение?

— Только то, что способ, которым он намеревается потопить корабль, может указать нам, где его искать, если ему нужна помощь.

— А если нет?

— Я боюсь, отсутствие связи с ним означает, что он попал в беду.

— Но вы же сказали, что у него сели батареи.

— Севшие батареи означают отсутствие топлива. А отсутствие топлива означает, что если он попал в штиль, то не сможет завести мотор. Может быть, он до сих пор торчит в полосе штиля.

— Это было бы чудесно, — сказала Ажарату. — «Левиафан» избежит встречи с ним, и, когда поднимется ветер, он приплывет в ближайший порт и свяжется с вами или со мной. Честно говоря, я очень надеюсь на последнее. Я хочу еще раз попытаться отговорить его.

— В самом деле? — спросил Доннер.

— Конечно. Это же безумие.

Доннер примостился на краю стола. Внезапно он поглядел ей в глаза:

— Доктор Аканке, я был с вами не вполне искренним.

— В каком смысле?

— Я тоже намереваюсь отговорить его от нападения на «Левиафан».

— Почему?

Доннер отвел глаза.

— Я получил новые приказы, — тихо произнес он, как будто был смущен. — Я должен помешать Хардену потопить «Левиафан».

— У вас есть приказ остановить его?

— Да.

Ажарату снова поглядела в окно, поглаживая пальцами золотой крестик на шее.

— Возможно, я смогу вам помочь, — сказала она.

— Каким образом? — спросил Доннер.

— Вы говорили, что сообщили Хардену по радио время отплытия «Левиафана»?

— Да.

— Питер свяжется с вами, чтобы подтвердить примерное время прибытия танкера.

— Вероятно.

— Свяжется, — уверенно заявила Ажарату. — Он не такой человек, чтобы не воспользоваться представившейся возможностью. Когда он свяжется с вами, скажите ему, что «Левиафан» задерживается, и дайте мне поговорить с ним. Я попробую убедить его бросить свою затею.

— Вы думаете, что вам это удастся?

— Я знаю, что у меня больше шансов переубедить его, чем у вас. Мы хорошо знаем друг друга.

— Может быть, ваш способ сработает... — произнес Доннер с сомнением.

— Все будет в полном порядке. — заверила Ажарату. — Я уверена... Только скажите мне одну вещь. Что вы будете делать, если он не выйдет на связь?

Доннер кивнул, как будто уже думал об этом, и спокойно ответил:

— Если это случится, я попрошу моих людей заручиться поддержкой местных властей по берегам Мозамбикского пролива, мыса Рас-эль-Хадд и Ормузского пролива.

— Почему именно там?

— Во всех этих местах судоходные линии идут по узким проливам, и поэтому они являются наиболее подходящими местами для осуществления его замыслов.

— И местные власти в Мозамбике и Аравии остановят его по вашей просьбе?

— Да.

— Зачем им это делать?

— У нас много хороших друзей в Африке. Как вы полагаете, почему я сумел вытащить вас из Кейптауна?

— Но Аравия?!

Доннер улыбнулся.

— Ни мы, ни арабские государства не могут позволить себе постоянно враждовать. Иногда сотрудничество отвечает нашим взаимным интересам.

— Но они могут жестоко обойтись с ним.

Доннер спокойно улыбнулся и поглядел Ажарату прямо в глаза.

— Нет. Я ясно дам им понять, что за ним только нужно внимательно наблюдать до тех пор, пока я не прибуду на место. Или, может быть, мы прибудем? Вы не собираетесь поехать со мной?

— Конечно. — Ажарату взглянула на часы. — Извините, я должна сделать один звонок. Я скоро вернусь. — Она поспешно вышла, разглаживая белую юбку. Позвонив по телефону, расположенному в приемной, она возвратилась к Доннеру.

Через несколько минут в дверь постучали. Ажарату подошла к двери, открыла и сказала несколько слов пришедшим. Захлопнув дверь и взявшись за ручку, она обратилась к Доннеру:

— Это полиция. За вами.

Доннер приподнялся на стуле.

— Что им от меня нужно?

— Я сказала им, что вы психопат и угрожали жизни нескольких политических деятелей, включая моего отца. Вас заберут в госпиталь для наблюдения. Я попросила полицию обращаться с вами вежливо, пока вы будете хорошо себя вести. Я позабочусь, чтобы с вами ничего не случилось.