Месть скорпиона - [63]

Винс повернулся на другой бок и попытался снова заснуть, но у него ничего не получилось. Он чувствовал усталость и хотел спать, но заснуть никак не мог. Что-то ему мешало. И потом, он был голоден. Он сбросил одеяло и надел брюки, носки и туфли. Потом подошел к дубовой двери. «Ну, что у нас сегодня в меню? – подумал он, взбираясь по ступенькам. – Пачка галет и стакан простой водицы?»

Вдруг он остановился. На подносе перед кошачьим лазом стояла банка пива и лежал конверт, на котором черными чернилами было написано: «Винсу». Он протянул руку и взял конверт. Это был один из тех квадратных конвертов, которые делаются из дорогой почтовой бумаги, продаваемой в отделе канцтоваров универмага «Хэрродс».

Винс вскрыл конверт и достал один-единственный листок бумаги, примерно две трети формата А4. Почерк был тот же, что на конверте, изящный, с наклоном. Послание гласило:

Понедельник.

Винс,

Сид мертв. Финита ля комедия.

Ты свободен. Твое освобождение послужит для меня доказательством самому себе, что месть моя не была слепа.

(Да и потом, ведь ты не участвовал в казни, не так ли?)

Благослови тебя Бог.

Под письмом не было никакой подписи, лишь простенький, в несколько штрихов рисунок – изображение скорпиона. Винс еще раз заглянул в конверт: ничего. Тут Винс заметил, что дверь приоткрыта. В самом ли деле он свободен, или это снова ловушка?

Он приоткрыл дверь еще на несколько дюймов. Увидел ступеньки, которые вели вверх, к еще одной чуть приоткрытой двери, откуда сочился свет.

Винс спустился обратно по ступенькам вниз и поднял куртку, которая служила ему подушкой. Затем снова взлетел по ступенькам вверх, к дубовой двери, и распахнул ее. Поднялся по ступенькам дальше. Самая дальняя – верхняя – дверь вела в переднюю и коридор просторного дома. Он увидел изящную старинную мебель и дорогие ковры. Несколько больших живописных полотен на стенах. Яркий солнечный свет струился сквозь витражные стекла по обе стороны и над парадной дверью дома.

Криков чаек здесь слышно не было.

Затем Винс услышал чей-то голос. Он повернулся и увидел человека в строгом костюме, который шел по коридору, держа в одной руке дощечку с зажимом, а другой прижимая к уху мобильный телефон. На окружающее он взирал со снисходительностью, свойственной людям, гордящимся своей принадлежностью к среднему классу и причастностью к высшему, носил пышную прическу с коком и как две капли воды внешне походил на вечно заискивающего парламентария тори Майкла Портильо, а особенно голосом, которым он громко вещал в телефон:

– Инвентарный перечень в полном соответствии. Есть признаки амортизации в душевой кабине, в остальном все, можно сказать, в ажуре. Я жду их завтра в районе полудня, так что, если вы передадите эту информацию Арчи, я буду вам весьма признателен.

Тут Портильо остановился как вкопанный, узрев прямо перед собой Винса: грязное, небритое существо – явного представителя низшего сословия.

– А что, собственно… вы… тут… изволите делать?

Винс ухмыльнулся и сказал:

– Видите ли, старина, я тут собирался по-быстрому натрухать вам на ковер.

Портильо направился к Винсу. Он перешел на крик.

– Я требую, чтобы вы сию же минуту покинули пределы этого дома!

Винс не двинулся с места. Портильо подошел и ткнул ему в грудь мобильником. Винс схватил его за запястье, забрал мобильник, швырнул на пол и раздавил ногой. Затем, держа за запястье, завел ему руку за спину и дал увесистого пинка. Портильо упал, ударившись носом о балясину. Он вскрикнул, а затем начал всхлипывать.

– Ты сломал мне нос, – причитал он.

Винс схватил Портильо за ворот, швырнул его на лестницу и уперся коленом в спину.

– Отвечай – чей это дом?

– Ничей! – взвыл Портильо.

Винс повторил свой вопрос и сильнее вдавил колено ему в спину.

– Ничей! Он принадлежит совету попечителей. Мы его арендовали!

– Тогда говори – кто жил здесь до сих пор? – потребовал ответа Винс.

– Гулд. Некто мистер Саймон Гулд.

Саймон Гулд?

Тот самый Саймон Гулд?

Саймон Скорпион?

Саймон Скорпион. Его называли так еще до того, как Фил в него выстрелил, и не только потому, что он родился под знаком Скорпиона, но и потому, что его считали сродни настоящему скорпиону. Винс был последним, кто поверил в предательство Саймона, равно как и Сид, который до самого конца и слышать ничего об этом не желал. Но разве Сид с ребятами не достал его в Эссексе? Его ведь прикончили в фургоне, разве не так? Винс столько раз слышал эту историю. Неужели же Сид с парнями пришили не того? Неужели они могли ошибиться? В таком деле? Это невозможно.

Винс тогда был за границей, отдыхал в Майами с женой и сыном. Вся эта заварушка с Саймоном Скорпионом началась вскоре после того, как он уехал из Лондона. Когда через два месяца он вернулся, история уже стала преданием… по крайней мере, так полагал Сид. Ну и что? Какое ему сейчас до этого дело? Кому сейчас вообще есть до этого дело? Что было, то прошло. История канула в небытие, и Сид тоже.

Да что там. Двоих таких быть не может. Есть лишь один Саймон Гулд, лишь один Саймон Скорпион.

В свое время Винс мало с ним общался: они подвизались в разных сферах. Когда они встречались в клубе или еще где-нибудь, с ним приятно было пообщаться, и Винс действительно ни в чем не мог его заподозрить до самого конца, когда Фил объяснил ему весь расклад.