Месть рода - [66]

— Куда летим, свамен? — сухо спросил он.

— К горе Меру, Южный утёс, — сказал я, затем подумав, добавил: — Нара приказал тебе следить за мной?

— Нет, — Домиан озадаченно посмотрел. — Приказ был доставлять вас в любое место, куда бы вы ни сказали.

Я удивлённо вскинул брови. Сказать, что я удивился, ничего не сказать. Неужели Зунар наконец-то начал мне доверять? Ну, или Домиан попросту лжет, хотя мне почему-то показалось, что он едва ли умеет лгать.

Странно, но всю дорогу до Меру я проспал. Усталость навалилась такая, словно я целый день стопудовые мешки ворочал. Видимо, сказалась ночь полная тяжёлых, выматывающих мыслей. Поэтому стоило мне только сесть на мягкий уютный диванчик, как глаза начали слипаться, и я провалился в безмятежный сон.

Из сладкого сна меня вырвал голос Домиана:

— Свамен! Свамен! — кажется, он звал меня не в первый раз и, наверное, даже не во второй.

— Да? Что? — сонно отозвался я, оторвав голову от такого мягкого и уютного подлокотника. Я бы, наверное, ещё спал и спал, но мысли о предстоящем разговоре со спецслужбами быстро взбодрили.

— Мы скоро будем на месте, — крикнул Домиан. — Где именно я должен вас высадить?

Я замешкал, затем спросил:

— Ты со мной пойдёшь или?…

— Нет, свамен, я останусь в сурирате и буду дожидаться вас здесь. Скажите, где именно вас высадить?

Так, отлично, значит, преданный не пойдёт за мной, а значит, не придётся от него убегать, как в прошлый раз я убегал от Цая. Но и всё же я решил, что лучше высаживаться подальше от исходной точки, да и продукты и туфли с платьем надо отдать Нэве. Зря, что ли, купил?

— В ущелье есть селение презренных, знаешь такое?

— Если то, которое у Южного утёса возле земель Ахолла, да, конечно.

— Вот, мне нужно туда, — сказал я.

Пауза замешательства:

— Вы уверены, свамен, что хотите пойти туда один? Если прикажете, я могу с вами, а то мало ли.

— Нет, я уверен, высаживай. — Я суетливо принялся собирать пакеты с покупками.

— Тогда скажите хотя бы, сколько вас не будет, чтоб в случае чего я начинал бить тревогу, — голос Домиана звучал растерянно.

— Где-то два часа, максимум три. — Я прикинул, что этого времени должно хватить с головой, даже если случится что-то непредвиденное.

Домиан высадил меня прямо перед хлипкими воротами, ведущими в ущелье презренных. На улице ещё было темно, я взглянул на часы, долетели быстро, через час должно рассвести.

Я вдохнул полной грудью утренний прохладный воздух, взглянул на выпучивших глаза из темноты презренных, охранявших вход. Луч сурирата, высадивший меня прямиком к воротам, кажется, их напугал. Такое здесь, очевидно, не каждый день происходит. Двое сидели прямо на траве, до этого они, кажется, и вовсе здесь дрыхли, а теперь тихо таращились, не смея сказать и слова.

— Мне нужно кое-что предать, — сказал я, потом добавил: — Можете позвать Нэву?

Презренные переглянулись. Потом один из них воскликнул, живо подскочив с земли:

— А! Вы тот самый свамен, о котором Нэва уже всем уши прожужжала. Гляди, Акис, — усмехнулся он и пнул напарника в бок носком затасканного ботинка. — Гляди, а он и вправду прилетел. А мы-то все думали, девка то ли бредит, то ли выдумывает нелепицы. А оно вон как. И что, свамен, туфли и платье ей принесли, как она и хвастала всем?

Презренный заржал, но наткнувшись на мой взгляд, резко замолк.

— Да, туфли и платье, — спокойно ответил я. — Позовите её уже, наконец, я тороплюсь.

Тот, кто говорил со мной, бодро вскочил с места и поспешил вглубь деревни. Я же чувствовал себя неловко и даже больше, я испытывал давно позабытое чувство — стыд. Во-первых, за то, что пообещал и заставил ждать Нэву так долго. Во-вторых, за то, что из-за меня все вокруг думали, будто она сочиняет. И в третьих, если бы мне не нужно было к исходной точке я, наверное, даже и не вспомнил о своём обещании, а девчонка ждала бы.

Нэва в одной просторной сорочке летела бегом через всё поле, из-за хромоты казалось, словно она и вовсе скачет очень быстро на одно ноге. Я не ожидал, что она встретит меня с такой радостью.

— Приехал! — запыхавшись, на выдохе сказала она, затем ткнула в меня пальцем, повернулась к презренным, охранявшим вход: — Приехал! Я же говорила, он приедет.

— Я только передать, — я протянул через ворота пакеты.

Нэва рывком выхватила из рук разноцветный пакет поменьше, продолжая улыбаться и тяжело дышать. Осторожно заглянула в пакет, достала платье, туфли и, прижимая их к груди в безмолвной благодарности, не найдя слов, уставилась на меня.

— Дура девка, — сказал до этого всё время молчавший второй презренный, — нет бы, что полезного попросила, технику для земледелия, или вон ветряк для электричества, или на худой конец швейную машинку, а она ерунду бесполезную! Тьфу! И куда ты собралась это носить? По горам будешь скакать на каблуках или в лесу зверьё платьем своим удивлять? — мужик в сердцах сплюнул и с досадой отвернулся.

Нэва же будто и не слышала его. С горящими от восторга глазами она уже натягивала платье поверх ночной сорочки, крутила в руках ярко-красные туфли.

Я решил, что самое время уйти, поставил пакеты с продуктами у ворот, и только я повернулся, как Нэва, юркнув в щелку между ворот, выскочила.