Месть римлян - [3]

Поначалу корабль начал крениться на левый борт, но экипажу удалось спрямить корпус перекачкой топлива. Позже появился крен на левый борт, который вкупе с дифферентом на нос постоянно увеличивался. На корабль тем временем прибыли бригады аварийной помощи с соседних кораблей и медицинские бригады, началась откачка стремительно поступающей воды и эвакуация раненых. Однако до той поры, пока спасать людей не стало уже поздно, командование Черноморского флота отказывалось снять с корабля весь личный состав. Более того, когда линкор пытались отбуксировать на мелководье (он тонул в районе Морского госпиталя, примерно в 110 метрах от берега), прибывший на корабль командующий флотом вице-адмирал Виктор Пархоменко приостановил начатую буксировку. Впоследствии он отменил своей решение, но толком отбуксировать линкор уже не удалось – дифферент был настолько сильным, что нос корабля плотно увяз в иле.

Впоследствии, объясняя свое решение, Пархоменко заявил, что он «не счел возможным заблаговременно приказать личному составу оставить корабль, так как до последних минут надеялся, что корабль будет спасен и не было мысли, что он погибнет».

В четыре часа утра, когда крен достиг 17 градусов, а по палубам корабля над машинными и котельными отделениями уже гуляла вода, командующего флотом и члена Военного совета вновь попросили снять с линкора личный состав, построенный на юте, но начальство вновь отказало. И все же несколько десятков человек, не занятых борьбой за спасение корабля, сошли на буксиры. В четыре часа двенадцать минут на линкоре, который к тому времени носом погрузился в море, высоко задрав корму и завалившись на левый борт, погасли флагманские огни. Спустя три минуты «Новороссийск» опрокинулся, перевернувшись вверх килем через левый борт.

Поднятый линкор «Новороссийск»

Вместе с судном погибли 614 человек (по другим оценкам – более 670), включая аварийные партии с других кораблей эскадры. Многие моряки оказались в воздушных подушках во внутренних помещениях корабля – их стук с внешней стороны корпуса корабля был слышен до 1 ноября. Однако спасти из них удалось только девятерых. Водолазы из числа спасателей рассказывали, что замурованные внутри отсеков моряки пели «Варяга».

По итогам расследования обстоятельств катастрофы, причиной которой правительственная комиссия назвала «внешний подводный взрыв» (изначально это списывали на немецкую мину, оставшуюся со времен Второй мировой), виновниками гибели людей и самого линкора были названы командующий Черноморским флотом Пархоменко, исполняющий обязанности командующего эскадрой контр-адмирал Николай Никольский и исполняющий обязанности командира линкора капитан 2 ранга Григорий Хуршудов (на момент взрыва командир линкора капитан 1 ранга Александр Кухта находился в отпуске). Им, а также еще ряду флотских офицеров были объявлены выговоры, кого-то понизили в звании, чтобы потом восстановить, и только Пархоменко был снят с должности. Никаких судебных действий в отношении виновных не производилось.

Что это было?

Помимо версии с немецкой миной времен войны, комиссия, расследовавшая причины гибели линкора, допустила возможность подрыва боезапаса линкора, однако когда тот был поднят на поверхность, стало ясно, что взрыв был произведен снаружи корпуса. «Минная» версия уже тогда подвергалась критике, так как было непонятно, как заряд, находившийся в воде более десяти лет, мог пробить восемь палуб линкора, три из которых – бронированные.

Памятник морякам линкора «Новороссийск» в Севастополе

Иную версию выдвинул уже спустя десятилетия старшина линкора «Новороссийск» Юрий Лепехов, который принимал участие в передаче корабля от итальянской стороны советской. По его мнению, мина была не одна, и взрыв снаружи спровоцировал детонацию диверсионного заряда, который изначально находился внутри линкора. «Когда командование приняло корабль, – рассказывал Лепехов «Севастопольской газете», – я в первые дни детально осмотрел его и обнаружил отсек, где три выреза были заварены. Сварка была недавняя и очень квалифицированно выполненная. Возникает вопрос, кому нужно было в самом отдаленном отсеке корабля – нижней носовой части – их заваривать. Однако командование никаких мер по этой информации не приняло».

Причем подготовили диверсию, считает Лепехов, англичане. «Корабль длительное время находился на английской военно-морской базе "Лаволетто". После возвращения в Италию тоже находился в зоне английских оккупационных войск. Кроме того, у англичан богатый опыт подобных диверсий. Достаточно вспомнить таинственную гибель броненосного крейсера "Пересвет" в 1916 году или пиратский налет британских торпедных катеров на Кронштадт», – рассуждал ветеран в 2005 году.

Однако версия с англичанами хоть и оригинальна, но не так убедительна, как другая, согласно которой к взрыву линкора причастны его прежние хозяева – итальянцы. Тем более что во время войны именно итальянский морской спецназ прославился подобными «достижениями».

Потомок Боргезе

В ночь с 18 на 19 декабря 1941 года британские линкоры «Вэлиант» и «Куин Элизабет» – да-да, тот самый, который в 1914 году наводил ужас на врагов королевы, а на тот момент числился ветераном Гранд Флит, – мирно почивали на рейде Александрии, огороженные по дну сетями от неприятностей из открытого моря. Внезапно у борта «Вэлианта» из воды показались два водолаза. Их подняли на борт линкора, где выяснилось, что непрошеные гости – итальянские диверсанты. Пленников заперли в трюме, а командир линкора, понимая, что итальянцы нагрянули не просто так, приказал закрыть водонепроницаемые переборки и собрал всю команду на верхней палубе. Вскоре раздался взрыв, и только мелководье спасло линкор от гибели – он просто сел на дно. Вслед за этим взорвалась и торпеда, установленная диверсантами под днищем «Куин Элизабет» – корабль, потеряв солидную часть обшивки, также вышел из строя. Третьей жертвой итальянцев стал нефтеналивной танкер.