Месть по иронии - [19]

Каждый раз, когда приходилось танцевать, а это случалось особенно часто, когда объявляли белый танец, его бросало в такую краску, что не мог и слова вымолвить для знакомства. Дома всегда был занят: дом, учеба, работа, дом, что на девушек как-то не обращал особого внимания.

Ему нравилась Мадина с параллельного класса, но сказать ей об этом так и не решился. Иногда Расул злился на себя из-за своей застенчивости, но ничего не мог с собой поделать.

Здесь то же самое, понравилась девушка по имени Наташа, но как быть, как ей об этом сказать, не знал. Ребята спрашивали после каждого танца: «Ну как, понравилась или нет?» — он каждый раз не решался раскрыться.

Каждый раз, когда Наташа появлялась на пляже, у него в горле пересыхало, а от волнения казалось, что сердце выскочит из груди. За те три недели, что он находится в поселке, они общались два раза на дискотеке, затем он провожал ее до дома. На пляже увидятся, поздороваются, спросят как дела, и в основном на этом разговор заканчивался.

Сегодня, когда Ашот объявил, что пораньше отпустит его с работы, как будто читал его мысли, ученик еле скрыл свою радость. Расулу не терпелось сходить на пляж, чтобы увидеть ее. На этот раз он собирался подойти, поздороваться и поговорить с ней. Мысли в голову приходили разные: «Вдруг не правильно поймет, что тогда? Надо Майрбеку сказать, посоветоваться, он, наверно, скажет что делать. Может, у нее кто-то есть? Может, пока подождать, через неделю посмотрю, что да как, и после разговора с Майрбеком решу как поступить».

От разных мыслей голова шла кругом. Часто думал о матери и сестре, хотя и звонил каждый день домой, но волнение за них не покидало.

После работы Расул переоделся и стал ждать Майрбека. Он позвонил, сказал, что подъезжает уже — в Туле задержался по делам и просил подождать его. Пока он терзал свою душу, думы думая, подъехал и Майрбек со своим приятелем из местных ребят.

— Что-то ты сегодня рано? — выходя из машины, спросил Майрбек.

— Ашоту куда-то по делам надо было, поэтому и отпустил пораньше, — ответил Расул.

— Вот познакомься, друг наш, — представил он местного парня.

Тот протянул руку:

— Владимир, можно просто Володя.

— А меня Расул.

— Наслышан, Майрбек рассказывал о тебе, будем знакомы, — они пожали друг другу руки.

— Вы тут пообщайтесь немного, а я зайду к Ашоту и вернусь, мне с ним потолковать надо, я быстро, — оставив их одних, Майрбек зашел в контору станции. Там как раз находился и Ваха.

Станция технического обслуживания автомобилей была частной собственностью Вахи, но он только приходил и контролировал, а директором был назначен сын Майрбек. Второй сын Мовсар заведовал магазином «Автозапчасти».

— Ну как, понравилось тебе у нас или еще не успел все осмыслить? — начал разговор Володя. — Я тоже здесь почти приезжий, года два как переехали. Сами мы из Питера, но батя мой ушел с работы, и мама наша настояла, чтобы мы приехали сюда. По идее с детства я бывал здесь, это родина моей матери, приезжали иногда к бабушке, дедушке, но они все умерли.

Володя оказался разговорчивым, за маленький промежуток времени успел рассказать почти всю свою биографию. Расул смотрел и только слушал, иногда кивая головой, давая понять, что он внимательно слушает.

— Слушай, Расул, а тебе вообще повезло. Знаешь, ведь к Ашоту многие подходили, чтобы научиться этому ремеслу, но он всем отказал, даже слушать не хотел. Вот что в наше время бизнес, конкуренция. Я тоже просился к нему, тем более его сын Армен мой хороший друг, но, увы, отказал. Он сказал, мол, народная пословица гласит: «Дружба дружбой, а кошелек врозь». Вот так вот, «еврей» он самый настоящий, — дал заключение сказанному Володя. — Тебе, конечно, он не откажет из-за Вахи. Ваха тут царь и Бог. Ему кто откажет? Да никто. Кроме того, Ваха сам привез Ашота из Москвы. Прикинь, поменять столицу на периферию, значит тут лучше.

Вышел Майрбек из станции, подошел.

— Ну что, пообщались? А теперь в машину и поехали, — дал он команду ребятам и сел за руль.

— Куда едем-то? — первый спохватился Володя.

— Я на речку собирался, — вырвалось у Расула, который строил свои планы.

— На речку так на речку, тем более день сегодня такой жаркий, — ответил Майрбек, — только заедем в магазин возьмем что-нибудь покушать. Я думаю, мы там задержимся, отца я об этом уже предупредил. Сегодня должно быть народу там полно.

Майрбек словно читал мысли брата. Кроме того, он заметил его внимание к Наташе, которая жила через квартал от них. Сам ничего не хотел говорить Расулу, ждал пока он сам ему скажет, какие у него виды на нее. Наташа резко отличалась от других девушек своей порядочностью, застенчивостью. У нее долго болела мать, и Ваха помогал, чем мог. Возил по больницам, все расходы брал на себя. Наташина мама работала бухгалтером в конторе совхоза. Когда она умерла, Ваха организовал ее похороны. Наташа была единственным ребенком. Все относились к ней с большим сочувствием и помогали, особенно семья Вахи, где все считали ее своей, родной. Когда ее тетя Валентина Степановна переехала с семьей из Санкт-Петербурга, все вздохнули с облегчением, что хоть близкие родственники появились у девушки, есть на кого опереться, хотя многие понимали, что под опекой Вахи и его семьи Наташа не пропадет.