Месть палача - [184]

Шрифт
Интервал

Но время проходило. Отчаявшийся Гудо все колдовал и колдовал над настойками, а каждую свободное мгновение без устали рассказывал своей Аделе о Грете, о ее будущем сыне, а особенно нежно о стойком малыше Андреасе.

А еще он по каплям поил ее резвым красным вином и с руки кормил продуктами моря и восточными сладостями. А еще он ежемгновенно ждал, что вот встряхнет головой его Адела и спросит:

– Где моя доченька? Где мой сынок?

Этого Гудо очень ждал и чуть-чуть страшился. Должна же была она окрепнуть и телом, и умом. Уж очень много усилий и знаний приложил Гудо (и Гальчини также – с его многочисленными опытами над мозгом человека) к выздоровлению дорогой ему женщины. А страшился от того, что не мог в это счастливое мгновение возвращения к нормальной жизни Аделы сообщить ей, что ее любимых, Греты и Андреаса, рядом нет. И хотя эта встреча очень и очень близка, но как знать, как поведет мозг женщины, не увидевшей своих детей.

А теперь… Всего ничего того пути. Вот только Адела… Она спит как дитя. Спит как ангел.

– А вот и ваш замок.

Кто это? Ах, да – это голос того человека, которого нанял герцог в порту. Значит… Слава Господу, закончилась эта ужасная, каменистая дорога. Теперь ослабевший от многого, и прежде всего от переживаний, Гудо сможет донести любимую женщину к месту, ставшему родным домом Грете, по праву жены погибшего барона Мунтанери, и ее брату.

– Остановись! – громко потребовал «господин в синих одеждах», едва повозка оказалась на границе леса и широко луга.

Повозка остановилась. Гудо спрыгнул с нее, и не глядя, сказал:

– Помоги!

На эти слова тут же соскочили с лошадей герцог и Адпатрес. Они осторожно передали с повозки на руки Гудо его любимую женщину.

«Господин в синих одеждах» коротко кивнул головой в знак благодарности, и, повернувшись в сторону замка, вздохнул.

Вот они – несколько сот последних шагов надежды!

Гудо ступает с невероятной бережливостью. Ведь в его руках невероятная ценность.

Зеленая трава, щедро украшенная многочисленными луговыми цветами. Тут и там густые заросли маквиса и фригана. В бесконечном синем небе ломано летают птицы. Высоко, возле самого солнца, парит гордый орел.

А впереди каменное строение, которое трудно назвать замком в сравнении с грозными цитаделями Европы. Главная башня, низкие стены. Между двумя крохотными башенками – настежь открытые ворота.

Гудо задыхается. Но не от тяжести своей приятной ноши. Его глаза видят, как от ворот замка к нему спешит Грета. Ее шаг скор и легок, несмотря на то, что на ее руках весьма поправившийся за время разлуки Андреас. Даже ее огромный, жизнь сотворяющий живот не помеха этому.

Еще издали Гудо слышит слова милой Греты:

– Я знала… Я верила… Я день и ночь молила Господа нашего… Уже третий день я не сходила с площадки башни. Я сразу же тебя узнала. Твои синие одежды. Это одежды радости и надежды. Я знала. Верила. Ты вернешься. Ты вернешь нам нашу маму. Ты всегда выполнял свое слово. Гудо… Мой милый Гудо! Это ты! Это наша мама. Мой милый, дорогой Гудо…

Гудо чувствует, как по его лицу стекают слезы. Их нужно было бы стереть, но руки его заняты и как назло с его большой головы сполз капюшон. Не поправить, не утереть лица. Да и нужно ли? Это глупость – скрывать счастье на лице.

Грета останавливается в нескольких шагах от «господина в синих одеждах» и тихо зовет:

– Мама. Это я – твоя Грета. А это наш Андреас. Мама. Мама, как я ждала этого счастливого мгновения. Счастья, быть всем вместе. Мама. Моя дорогая мама.

– Мама, – слышится детский голос.

Сверх меры удивленная Грета спускает с рук малыша Андреаса. Ее сильные и любящие руки не могут справиться с нахлынувшими чувствами:

– Андреас, – тихо простонала Грета, но убедившись, что малыш устоял на ногах, радостно восклицает: – Он говорит. Он заговорил. Это чудо Господне. Чудо! Ты сотворил чудо! Гудо, ты сотворил чудо! Я уже и не надеялась. Но он заговорил!

Малыш с удивлением смотрит на сестру, потом медленно подходит к огромному мужчине в синих одеждах. Тот опускается на колено. Теперь лицо Аделы и ее сына рядом. Андреас протягивает ручонку и касается лица матери:

– Мама.

От этого нежного прикосновения Адела вздрагивает всем телом. Обеспокоенный Гудо сильнее прижимает к сердцу любимую женщину.

– Мама, – повторяет ребенок.

– Андреас, – чуть слышно отвечает мама.

– Мама, – заходится в счастливом плаче малыш Андреас.

– Сынок мой, – заплакала, увидев слезы сына и Адела.

– Мама, Андреас, Гудо, – зарыдала Грета, и, опустившись на колени, обнимает всех троих.

– Еще ты зарыдай, Гудо. Хватит плакать. Я говорю это всем. Я… – но строгие слова великого герцога Джованни Санудо тонут в его собственных слезах.

* * *

– Что тебе человек?!

– Отворяй ворота!

Вздремнувший стражник быстро отогнал сон.

– И куда ты собрался? До рассвета еще несколько часов. А в темном лесу много опасностей. Впрочем, ни дикие звери, ни люди тебя не испугают. Ты сам кого хочешь… Да и сам дьявол, пожалуй, тебя сторонкой обойдет.

Гудо улыбнулся. Улыбнулся еще шире, после того, как стражник, вздрогнув, опустил глаза.

– Ладно! Ступай, куда желаешь!

Стражник медленно приоткрыл ворота.


Еще от автора Виктор Вальд
Палач

Осужденный за насилие, Гудо был отдан палачу… в ученики! С невероятной жестокостью вколачивалась в Гудо пыточная наука, а вместе с ней – медицина, история, механика. В его руках оказались тайные книги ордена, который в ХІV веке преследовался Церковью. Но он так и не прочел их. Его занимала лишь судьба той женщины, которую он обесчестил, и их дочери! И ради них он готов сразиться с той, чьим орудием являлся, – с самой Смертью!


Проклятие палача

«Проклятие палача» является продолжением известного романа Виктора Вальда «Палач». Выжив, благодаря своим невероятным знаниям, великому умению лекаря и ответственности перед семьей, палач Гудо вновь оказывается в плену «проклятия палача», которое тяготеет над каждым, кто когда-либо согласился стать таковым. Дьявольское наследие мэтра Гальчини ни на миг не оставляет в покое его лучшего ученика Гудо. Это наследие – великие знания и тяжкие грехи – вновь и вновь бросают бывшего палача в невероятные испытания, только пройдя через которые возможно спасти любимую женщину и дочь.


Рекомендуем почитать
Мария София: тайны и подвиги наследницы Баварского дома

Автор книги, Лоррейн Кальтенбах, раскопавшая семейные архивы и три года путешествовавшая по Франции, Германии и Италии, воскрешает роковую любовь королевы Обеих Сицилий Марии Софии Баварской. Это интереснейшее повествование, которое из истории отдельной семьи, полной тайн и загадок прошлого, постепенно превращается в серьезное исследование по истории Европы второй половины XIX века. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.


Меч Ислама. Псы Господни.

В четвертый том собрания сочинений Р. Сабатини вошли романы «Меч ислама» и «Псы Господни». Действие первого из них приходится на время так называемых Итальянских войн, когда Франция и Испания оспаривали господство над Италией и одновременно были вынуждены бороться с корсарскими набегами в Средиземноморье. Приключения героев на суше и на море поистине захватывающи. События романа «Псы Господни» происходят в англо-испанскую войну. Симпатии Сабатини, безусловно, на стороне молодой и более свободной Англии в ее борьбе с притязаниями короля Филиппа на английскую корону и на стороне героев-англичан, отстаивающих достоинство личности даже в застенках испанской инквизиции.


Археология русского интернета. Телепатия, телемосты и другие техноутопии холодной войны

Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.


Записки декабриста

Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.


Тайны хазар и русичей. Сенсации, факты, открытия

Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.


Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.