Месть от кутюр - [61]

Наступил день, яркое солнце било в окно. Тилли встала с кровати и пошла проведать Молли. Мать с прямой, как аршин, спиной сидела в своей коляске у очага, одетая и причесанная. Она подбросила дров в огонь и теперь кормила его шерстяными нитками и обрезками ткани, которыми были обвязаны подлокотники: Молли задумчиво разматывала их и бросала в очаг. Жесткие, лоснившиеся от грязи подушки, которые обычно подпирали ее бока и спину, тоже исчезли. Горели все сокровища Молли: старые вареные яйца, салфетки, куриные ножки съеживались и превращались в алые угли. Молли прервала свое занятие и взглянула на дочь.

– Доброе утро, Миртл, – негромко сказала она.

Тилли так и застыла с чайником в руке. Она задумчиво разглядывала сушеные стебельки лемонграсса, плававшие на поверхности чашки, когда Молли заговорила опять.

– Сегодня ночью я видела сон, – сказала она. – Мне снился малыш, пухлый, красивый малыш с ямочками на ручках и ножках и двумя белыми зубками. – Старуха пристально посмотрела на Тилли. – Это был твой ребенок.

Тилли отвернулась.

– Я тоже потеряла ребенка, – произнесла Молли. – Мою маленькую дочурку.

Тилли села в кресло Тедди и подняла глаза на мать.

– Я… работала в Париже, – запинаясь, начала она. – У меня было свое ателье, много клиентов, друзей… любимый мужчина, англичанин. Ормонд был моим партнером по бизнесу. У нас родился сыночек. Мы назвали его Пабло – нам просто нравилось это имя. Мы собирались привезти его к тебе, а потом забрать тебя в Европу, но однажды, когда Пабло было семь месяцев, я подошла к его колыбельке и увидела, что он… мертв. – Тилли умолкла и испустила тяжелый вздох. Она никому не рассказывала эту историю – никому, кроме Тедди. – Он умер, просто умер. Ормонд не понимал, как такое могло случиться, обвинял меня, но доктора сказали, что это скорее всего был вирус… хотя Пабло не болел. Ормонд не смог простить меня и ушел, поэтому мне не оставалось ничего другого, кроме как вернуться домой. Все это было так жестоко и бессмысленно… Я решила, что могу хотя бы позаботиться о матери. – Тилли пригубила чай. – По крайней мере, считала я, здесь у меня по-прежнему что-то есть. Я думала, что сумею жить здесь, что больше никому не причиню вреда и буду приносить людям пользу. – Она посмотрела на огонь. – Это несправедливо.

Молли протянула руку и погладила дочь по плечу мягкими тонкими пальцами.

– Если бы тебя не выслали из города, ты навсегда застряла бы в этой дыре и всю жизнь пряталась бы на холме вместе со мной. Твое время еще придет.

– Это несправедливо по отношению к тебе.

– Пожалуй. Я была не замужем, когда твой отец… В общем, я была наивной девчонкой. Но все это не важно, ведь у меня родилась ты. Представить только, я чуть не стала женой этого человека, и мы бы сейчас мучились, живя с ним! Я никогда не называла тебе его имени…

– Мисс Димм просветила меня еще в начальной школе, – сказала Тилли. – Сперва я ей не поверила, но когда Стюарт….

Молли поежилась.

– Я не хотела отказываться от ребенка, поэтому была вынуждена уйти из дома, оставить родителей. Он приходил и пользовался мной. Что у меня было? Ни работы, ни денег, да еще незаконнорожденный младенец на руках. Он содержал нас… – Молли вздохнула. – А потом, когда он лишился сына, то и меня лишил дочери. – Она вытерла слезы и посмотрела в глаза Тилли. – Я сошла с ума от одиночества, потеряла единственного друга, единственное дорогое мне существо, но с годами я стала надеяться, что ты не вернешься в это ужасное место. – Молли опустила голову. – Иногда только кажется, что судьба к тебе несправедлива.

– Почему ты не уехала?

– Некуда, – произнесла Молли еле слышно. Она вновь взглянула на Тилли, и на ее бледном морщинистом лице с высокими скулами отразилась любовь. – Он запретил говорить мне, где ты. Я этого так и не узнала.

– Ты ждала?

– Тебя просто увезли в полицейской машине, и все.

Тилли встала на колени и зарылась лицом в колени матери. Молли нежно гладила ее по голове. Обе плакали и просили друг у друга прощения.

Вечером Молли упала. Тилли рвала в огороде мыльнянку для салата, когда вдруг услышала сухой стук, с которым трость Молли ударилась о дощатый пол. Тилли уложила Молли поудобнее и помчалась в универсам Праттов. Сержанта Фаррата она нашла в галантерейном отделе. Так же бегом Тилли вернулась домой, села на пол рядом с матерью и принялась что-то говорить, держа ее руку в своей, но Молли было трудно даже дышать, и при малейшем движении ее лицо искажалось болью. Она то погружалась в забытье, то вновь приходила в сознание.

Сержант Фаррат привел мистера Олменака. Аптекарь встал над Молли, которая лежала на полу в кухне.

– Кажется, перелом бедра, – сказала Тилли. – Она мучается от страшной боли.

– Ну, поскольку Молли упала не из-за того, что споткнулась, должно быть, с ней случился удар, – вынес вердикт мистер Олменак. – Тут ничем нельзя помочь, предписан только полный покой. Господь позаботится о ней.

– Нельзя ли дать ей обезболивающее?

– От инсульта лекарств нет. – Мистер Олменак засеменил к двери.

– Пожалуйста, моей матери очень больно.

– Скоро она впадет в кому, – предрек аптекарь, – а к утру умрет.