Месть Ночного Никто - [80]

Сейчас в этой комнате его ждал связанный Ночной Никто. Для совсем других утех. Свежая кровь жертвы – что может быть лучше?

Шанкрит и ночной никто

Первые несколько минут ушли у Ночного Никто на терзания.

Полицейские! Как он не догадался, что мафиози может переодеть своих людей в форму, поставить на машины мигалки. Ведь и сам когда-то проделывал такие трюки с зелеными пикапами.

И вот – он сидит в чьей-то спальне в наручниках, привязанный к стулу.

Наконец сказал себе: стоп. Не время раскисать. Стал осматриваться.

Сначала – веревка. Некрепкая. Взяли, что было под рукой. Но усилием мышц не порвешь. Он медленно, предмет за предметом, оглядел спальню. Кровать деревянная. Кресло мягкое. Зеркало висит высоко. Наконец он нашел, что искал. На туалетном столике – щетка для волос с круглой железной ручкой. Если туда доскакать на стуле, можно ухватить щетку, вставить металлическую ручку в веревку и крутить, пока она не лопнет.

Но только он сделал первый смешной скачок на стуле, как дверь открылась, и зашел Шанкрит. Один. Правда, из-под его ремня торчал пистолет. Но если бы удалось развязать ноги…

Шанкрит оглядел комнату. Сел в кресло, не без усилий подвинув его так, чтобы смотреть Ночному Никто прямо в глаза.

И вдруг усмехнулся, глядя на сухое, жесткое, как ствол дерева, лицо противника:

– А мы похожи.

…Когда он выбирал себе новую внешность, был соблазн: стать красавцем. Он уже и подходящее лицо присмотрел. Как вдруг, глянув однажды на фотку киноактера у себя на столе, неприятно поразился открытию: красавчик сильно смахивал на того парня из детства, который увел у него ветреную одноклассницу.

Шанкрит разорвал карточку в клочья. Столько сил потратить на то, чтобы доказать себе и всем, что внешность не важна, главное – ум и власть, чтобы потом признаться: на самом деле я всю жизнь мечтал о смазливой роже?!

Ночной Никто как мысли его прочитал:

– Почему ты выбрал такую обычную внешность? Я думал – станешь голливудской звездой!

– Тебе – скажу. Всегда хотел быть актером. А лучшие актеры – люди со стертой внешностью. Развлекаюсь. Не отдашь камень сразу – посмотришь представление про человека-пилу. У меня вообще на тебя большие планы! Не хочешь узнать какие?

Ночной Никто усмехнулся:

– Догадываюсь.

– Ладно, – сказал Шанкрит. – Мы люди взрослые. Я знаю, ты пыток не боишься. Упрямый. Но ведь не дурак? Для начала: к смерти твоей дочери я отношения не имею. Мне о ней даже не доложили. Не мой уровень. Мне был важен камень. И вор. С девчонкой эти придурки решали сами. Так что зря ненавидел. По делу: ну буду я сейчас по кусочку вырезать из всех вас, куда делся камень. Девчонок покрошим. Умирать будете долго. Амулет все равно возьмем. Предлагаю сделку. Ты отдаешь Изумрудного Будду. А я сохраняю вам всем жизнь. Как предложение?

– Так себе. Твое слово мало стоит.

– Но побольше, чем твоя жизнь. Знаешь поговорку: бесполезно яйцу биться с камнем? Сейчас камень – я, а ты – яйцо. Да, и Лео в сделку не входит. У меня с ним свои счеты. Идет?

Ночной Никто напряг плечи: хлипкая веревка, шанс есть. Сказал:

– Дай подумать.

– Только недолго. Скоро вернусь. Тогда уже поговорим по-другому.

И напоследок спросил странное:

– Ты уверен, что изумруд настоящий?

* * *

Шанкрит вышел из беседки и затормозил на веранде. Надо все обдумать. И тут он увидел ее. Тера стремительной пантерой двигалась ему навстречу. Сердце, как всегда, тяжело бухнуло, а низ живота стянул сладкий спазм.

Не сейчас. Она еще ответит ему за каждую минуту тоскливого ожидания. А пока – он ее знает – будет ластиться провинившейся кошкой, спрячет острые когти до подушковой мягкости.

Но Тера была суха, деловита, собрана.

– Надо избавиться от лишних людей. Оставить Лео, Ночного Никто, – сказала она, выслушав его короткий рассказ.

– Хочешь от всех девок избавиться? Конкуренции боишься? – хохотнул Шанкрит. – По крайней мере, мы договорились: Лену не трогать…

– Наплевать на договоренности. Ты же не хочешь, чтобы Интерпол узнал, кто ты на самом деле? Женщины болтливы.

– А камень?

– У меня есть план. Собери всех. Только Ночного Никто не надо. Он тупой и упрямый, помешает. Придется еще немного попридуриваться.

В это время мобильник у Шанкрита закрякал, Тера усмехнулась: оставил-таки ее издевательский рингтон!

– Ищите! – рявкнул Шанкрит в трубку. – Раз засекли рядом, значит, где-то здесь. По всему периметру! Только попробуйте упустить!

И вздохнул. Разболтались работнички. Надо будет потом ряды почистить.

Очная ставка

Двое тайцев отвели нас с Машкой и Леонидом вниз, в просторную гостиную.

На этой вилле тоже все было дорого, как и на Самуи. Но здесь в дороговизне не чувствовалось души. Она напоминала картинки из модного дизайнерского журнала. Фиолетовые неудобные стулья, хрупкие диванчики с аляповатыми коваными розами.

Прозрачный стол посредине был пуст.

– А я размечталась, что нас ведут на завтрак, – громко сказала Машка. Но охранники и ухом не повели.

На Леонида жалко было смотреть. Бойкое выступление отняло все его силы, и он пал духом. Все время трогал разбитую губу. И тихо гундел:

– Ничего не получится… Он не поверил.

Сейчас на нем просто не было лица – вернее, оно было, но абсолютно белое.