Месть невидимки - [39]

— Не столько статью, сколько скандал и шум, какой она наделала в научном мире, — припомнил министр.

— Так вот, поговаривают, что автором этой статьи Эмори Маккормаком и гипотезой, изложенной им, заинтересовались ребята из Пентагона и ЦРУ.

— Странно. С чего бы это? — недоверчиво улыбнулся министр и предположил: — Вероятно, потому, что он является Президентом этой пресловутой Международной лиги независимых ученых, в которую он собрал отщепенцев от науки и политики.

— Возможно, и поэтому, — с плохо скрытой иронией согласился Караев. — Среди них много оригиналов, на которых, кстати, и держится наука. Многие из них утверждают, что душа все-таки есть. И доказывают это. В СМИ сообщалось, что они даже умудрились взвесить ее. И по их утверждению, душа представляет собой некую частицу неизвестной нам материи, которая отрицательна к телу биологической особи и к пространству, в котором находится это тело.

— Слышал… Читал… И мне рассказывали о такой несусветице, — замахал руками министр, пытаясь перевести разговор на понятную ему конкретику.

Но Караева остановить уже было нельзя. Ведь это, по его мнению, и была конкретика. Не канцелярская, не административная, а по-настоящему научная. И он горячо, но не повышая голоса, стал убеждать собеседника в том, что именно та самая отрицательная частица к среде человеческого обитания и делает человека живым и мыслящим существом. Она поднимает его с четверенек на ноги, возбуждает разум и до последнего вздоха находится в движении…

— И я теперь смею утверждать, что она контактирует со спиралью планетного времени, — поймав остекленевшие глаза министра, твердо говорит он.

Столь категоричное заявление профессора повергло министра в шок. Глаза его в изумлении округлились. Как у воробышка, который вдруг, ни с того ни с сего оказался в когтях кобчика. Он даже не трепыхался, хотя с отчаяния успел-таки пискнуть:

— Вот как?!..

Но Караеву только так казалось. На самом деле министр ругал и себя, и этого чертова своего Главного психиатра за то, что тот взял его измором, а он, слабак, сдался на милость победителю, и вот выслушивает про сны сивого мерина. И он с отчаянием сказал себе: «Ну и вляпался же я в говно!» А вслух обронил какую-то фразу, которая заставила этого ненормального профессора подумать, что все сказанное им поразило и потрясло его.

— Именно так! — решившись окончательно доконать его, воскликнул профессор.

Придвинув к себе чистый лист бумаги, Караев исчеркал его тонкими как ниточки вертикальными линиями. И хотя они были друг от друга расположены очень близко, тем не менее ни одна из них не наезжала на соседнюю и не касалась ее. Потом, заключив их в змееобразную спираль, Караев с детской наивностью поинтересовался:

— Вы догадываетесь, что я изобразил?

Министр пожал плечами.

— Перед вами — Человечество.

— Что?! — опешил министр и с облегчением подумал о том, что у него сейчас появится реальная возможность закончить этот разговор, если этот сбрендивший психиатр объявит себя Кандинским или Пикассо… Тогда он его смело отправит в министерство культуры.

— Человечество! — внятно и гордо повторил ученый, поспешно пояснив:

— То есть его схема…

— Ни за что бы не подумал, — не скрывая сарказма, отозвался он.

Но психиатр слишком был увлечен своим рассказом, чтобы заметить насмешку министра.

— Спираль — это свернутый в пружину жгут, — продолжал он, — каждый волосок которого — живая мыслящая особь со своим разумом, судьбой, психикой, эмоциями и так далее. А змеевик, опоясывающий этот нитяной пучок, — спираль планетного Пространства-Времени… Взаимодействие изображенных мною нитей со спиралью и составляют пряжу реальной людской жизни…

— Красиво, конечно, — горестно вздохнул министр, обреченно приготовившись послушать еще и стихи в исполнении своего посетителя. После таких слов они напрашивались сами по себе.

Однако Караев понял его реплику по-своему. Как ему того хотелось.

— И красиво, и так оно и есть, — с уверенностью произнес он. — В этом-то и заключается суть моего открытия… И технология излечения безумия основана на ней.

— Ну что ж, Бог в помощь, дорогой профессор! — в голос говорит он. — Одобряю… Работайте в этом направлении. Весьма перспективное дело…

— Спасибо, господин министр… Но чтобы я мог работать, мне нужны деньги. И немалые. Как минимум два миллиона долларов.

— Что вы?! — вытаращился министр. — Откуда у нас? Министерство совершенно без средств. Не знаю, как зарплату выдавать людям.

Хотя на лице министра была печаль и сожаление, в душе он ликовал. Теперь этот псих его с понтолыку не собьет. Таких просителей он в день видит если не сотню, то, по крайней мере, с десяток точно. С кем-с кем, а с ними он умел справляться.

— Ваша правда. С деньгами у нас туговато, — понурился главный психиатр.

Караев молчал. Он знал это не хуже них…

— Вот вы, — атаковал министр, — заведующий кафедрой, доктор медицинских наук…

— Да плюс кандидат физико-математических наук, — напоминает психиатр.

— Вот как?! Признаться, не знал… Тем более, — продолжал он свою мысль. — Скажите, каков ваш месячный оклад?

— Семьдесят тысяч манатов…

— Приблизительно двадцать долларов, — округлил министр.