Месть наемника - [23]

Капитан разрезал веревки и заметил, что укоротил блондинке прическу дюймов на пять.

— Все будет хорошо, — приговаривал он, как будто сам в это верил. Шансов у них оставалось ничтожно мало, это ясно. Выстрелы могли привлечь других головорезов, которые появятся в любую минуту. Бережно придерживая девушку, всю дрожащую от ужаса, он вложил новую обойму в пистолет и засунул его в кобуру под левой рукой, готовый при первой необходимости молниеносно его выхватить. Фрост помог пленнице подняться на ноги, подхватил с земли свою винтовку и зарядил ее. Он надеялся, что, несмотря на интенсивную перестрелку и крики, Джо-Джо не оставил их машину. Капитан прошел между трупами террористов, выключил мотор джипа и потушил фары.

Он подошел к пленнику, которому отрезали губы и нанесли удар прикладом по голове, и с удивлением обнаружил, что тот жив. Как только Хэнк почувствовал, что человек дышит, он горько пожалел, что нет глушителя. Бедняге ничем нельзя было помочь, чтобы предотвратить смерть от болевого шока или от потери крови. Даже если бы каким-то чудом это и можно было сделать, то лежащий рядом ржавый тесак, явно служивший орудием пытки, не оставлял сомнений в том, что произошло заражение крови. Кроме того, ударом приклада было проломлено основание черепа пленника. Фрост видел в своей жизни достаточно смертей и понимал, что тот неминуемо погибнет от таких тяжелых ран. Чувствовал ли он боль, будучи в бессознательном состоянии? Этого капитан не знал. А что, если перед смертью к нему вернется сознание, хотя бы на несколько минут? Все равно его невозможно спасти, нельзя и взять с собой. А что, если он придет в себя перед смертью и рядом никого не окажется? Фрост никому бы этого не пожелал. Он оглянулся — девушка не смотрела в его сторону — достал браунинг и прижал ствол к груди умирающего. Один выстрел, всего лишь один… В эту секунду он увидел, как замерла пульсирующая до этого жилка на шее раненого. Он убрал пистолет и приложил ухо к его груди, стараясь обнаружить признаки жизни, но ничего не почувствовал. Если Фросту все же пришлось бы сделать выстрел милосердия, то сама грудь сработала бы как резонатор и заглушила бы громкий звук.

Он поднялся и осмотрелся по сторонам — лагерь все так же окружала непроницаемая темнота. Он в последний раз взглянул на умершего, молчаливо поблагодарив его за то, что стрелять не пришлось. Было ли бы это правильно? Капитан не знал, но был уверен, что оставить человека страдать от невыносимой боли или бросить его в одиночестве перед смертью было бы значительно хуже.

Фрост протянул девушке руку.

— Больше вам здесь делать нечего. Пойдемте…

Она взглянула на него остекленевшими глазами, блестевшими в отблесках костра. На ее лице отражались растерянность, ужас и непонимание произошедшего. Капитан склонился над девушкой.

— Не бойтесь, все будет хорошо, вот увидите. Ну, давайте…

Уходя из лагеря, Фрост подумал о том, что с точки зрения профессионала, необходимо вывести из строя остающееся оружие, чтобы его через минуту не применили против тебя самого. Оставлять его у себя за спиной — смертельно опасно и сделать так мог лишь не нюхавший пороху новобранец. Однако время являлось тем важнейшим фактором, который перевешивал все. Поэтому Фрост помогал девушке, как только мог, быстро уходить через лес туда, где его ждет проводник с машиной. Один раз они споткнулись и едва не упали — пришлось на минутку присесть и передохнуть. Пленница безжизненно брела, словно зомби. Ее ноги автоматически передвигались лишь усилием воли — усилием воли капитана.

Прошло так много времени, что он боялся даже думать об этом, и вот они приблизились, наконец, к месту, где был оставлен Джо-Джо. Другой, менее опытный разведчик, направился бы прямо к джипу, но у Фроста опыта хватало. Он стал огибать лагерь, поддерживая девушку и стараясь ступать как можно тише. Обойдя его кругом, Хэнк присел на корточки и провел рукой по лицу, на котором отпечаталась усталость и боль. Несмотря на темноту, укрывающую лагерь плотным покрывалом, он понял, что террористы побывали и здесь. Проводника не было видно и в сердце Хэнка вкралось предчувствие, что их недолгой дружбе пришел конец — смертельный конец.

Глава шестая

В темнота Фросту удалось рассмотреть грубую мину-ловушку на груди Джо-Джо, неподвижно сидящего в джипе. Хотя взрывное устройство выглядело незатейливым, он не знал, как его разминировать. Даже если бы было время похоронить друга, то как вытащить тело из машины, не подорвавшись? Он подумал, что пришедшая ему в голову при виде мины фраза “грубые, но эффективные” — неплохая эпитафия для всех красных террористов и причина эпитафий множества невинных людей, убитых бандитами. Признаков схватки в лагере не было — наверное, проводника снял снайпер, а затем террористы беспрепятственно прошли сюда. Капитан усадил девушку в самом темном месте за машиной, бросив горестный взгляд на мертвого друга, сидящего в ярде от них. Что делать? Снайпер, может быть, еще продолжает свою охоту. В нем закипела злость, требующая выследить врага и отомстить за смерть Джо-Джо. Однако, если он погибнет в этой схватке, то не выживет и девушка, которая теперь полностью зависит от него. Чем дольше ждать, тем больше вероятность появления террористов и тем меньше шансы на спасение. Жестом приказав спутнице молчать, Хэнк потащил ее за собой, прикидывая, как может действовать снайпер. Если тот вооружен особой бесшумной винтовкой, то выдать его может только свист пуль. Хотя существуют специальные пули, которые вообще не производят никакого шума. А что, если охота уже ведется? В мягкой траве среди редких деревьев будет практически невозможно уловить звуки пулевых ударов. Фрост и девушка ползли к деревьям, как вдруг рядом что-то прожужжало. Оса или пуля? Он постарался отогнать эту мысль, самое опасное в их положении — поддаться страху или другому неконтролируемому чувству.