Месть. Книга первая. Проклятие дракона - [10]

…Она тоже просила, — низкий глубокий голос эхом звучал в голове, глухой, леденящей душу дробью отдаваясь во всем теле. Этот голос всегда заставлял просыпаться в холодном поту, а потом долго ловить губами воздух, наполняя им горящие огнем легкие. Она не забыла звук его голоса. Она узнала бы его из тысячи. Сколько бы ни прошло лет…

Неслышно поднявшись с постели, чтобы не разбудить спящего Джедда, Оливия сняла со стула куртку, взяла в руки сапоги и на цыпочках покинула комнату.

Лошадь она приготовила с вечера, зная, что обязательно должна проснуться раньше Джедда и уехать засветло, чтобы он не увидел, что она вовсе не собиралась охотиться и везти в город оленя. Она должна была попасть в храм до рассвета, пока туда не пришли Гончие и не оцепили дорогу, ожидая приезда высокородного оллинга.

— Скоро все закончится, Кора, — Ли потрепала лошадь за холку и непроизвольно коснулась рукой плеча, там, где под тканью одежд на коже светилась ненавистная метка. Еще немного… Всего несколько часов, и уродующая ее душу и тело связь оборвется, и, возможно, тогда она действительно все сможет забыть и жить дальше, не оглядываясь назад, как учил ее Джедд. Рвано выдохнув, охотница вскочила на лошадь и ветром помчалась в сторону города.

Не доезжая до Хелликии милю, она привязала Кору у дерева возле реки и почти бегом последовала в сторону горы-дракона. В мучнисто-сером утреннем воздухе тонкая фигурка Оливии казалась таинственной крадущейся тенью, бесшумно двигавшейся по пустынным улицам. Подозрительные звуки и шорохи заставляли девушку остро напрягать зрение и слух, всматриваясь в очертания домов, а когда из-за угла выбегала бродячая собака или кошка — облегченно вздохнув, следовать по намеченному маршруту дальше. На выходе из города Ли сошла с основной дороги и сделала длинный крюк, чтобы дежуривший в храме смотритель не смог заметить ее приближение издали.

Карабкаясь по каменным выступам горы, охотница улыбалась, вспоминая, сколько сил и времени она потратила на возможность легко преодолевать, казалось бы, непреодолимые препятствия. Содранные до костей руки, разбитые в кровь колени и страшные синяки, украшавшие ее тело — все было не зря. Теперь она это точно знала. Изнуряющие тренировки, холодные ночи под открытым небом, длинные переходы через перевалы и дремучие леса, сделавшие ее — хрупкую девчонку — сильной и выносливой, все эти испытания стоило пережить только ради одного этого мгновения.

Ли осторожно спустилась по драконьему хребту, оказавшись на голове каменного существа прямо над входом в храм. Из раскрытой пасти исходило тусклое свечение от горевшего внутри ночника, свидетельствуя о том, что смотритель в данный момент находится именно там. Охотница нащупала рукой небольшой отколовшийся осколок и, зашвырнув его в сторону гранитных ступеней, присела, приготовившись к прыжку. Стук скачущего по лестнице камушка звонкой дробью зазвучал в абсолютной тишине и рассеялся в холодном утреннем воздухе. Послышались торопливые шаркающие шаги, а вскоре у входа появилась закутанная в плащ фигура ночного стража с высоко поднятым над головой фонарем. Мужчина сделал несколько шагов вперед и, выставив перед собой меч, стал спускаться по лестнице, громко спрашивая:

— Кто здесь?

Неуловимо быстро Ли, совершив в воздухе сальто, спрыгнула на землю. За доли секунды девушка преодолела расстояние, отделявшее ее от входа в храм, и, юркнув между колонн-зубов, оказалась внутри. Когда смотритель вернулся, охотница уже сидела в каменной нише, подтянув к груди колени и прижавшись спиной к стене. Судя по звукам, охранник совершил круг почета по каменной пасти, а спустя несколько минут под ее сводами зазвучал рокочущий мужской храп. Оливия усмехнулась и, умостившись поудобнее, смежив веки, тоже провалилась в короткий сон. Если верить услышанному от Гончих и тому, что сказал мальчишка, оллинг прибудет сюда не раньше полудня, а до того времени у нее есть возможность выспаться и приготовься к самому главному испытанию в своей жизни.

Оливия, столько раз стреляя из арбалета и метая залтак, безошибочно попадала в цель только потому, что видела на ее месте аххадийскую мразь. Она могла бесконечно выпускать стрелы, и каждый раз, раскалывая предыдущую, попадать в одну и ту же точку. Но одно дело было стрелять в чучело, набитое песком, и совсем другое — в человека. Правда, охотиться на животных тоже поначалу было сложно, и если бы не случай с напавшим на нее медведем, возможно, Ли так и не смогла бы переступить через свой страх убить живое существо. Оливия до сих пор помнила мягкий чавкающий звук от входящего в грузное тело медведя охотничьего ножа. Тяжелая туша придавила ее к земле, и ослабленная борьбой девушка так и не смогла сбросить ее с себя. Когда подоспел Джедд, одежда охотницы пропиталась густой медвежьей кровью, и от ее сладковатого запаха Ли едва не выворачивало на изнанку.

— Ты убила его с одного удара, попала ему в самое сердце, — прижимая ее к себе, восторженно шептал Джедд. — Моя храбрая, сильная девочка, ты одна смогла справиться с каруком!

Это позже Ли узнала, что каруком называли хозяина медведей, злобного и хищного вожака, в одиночной схватке с которым не выживал практически никто. С того момента что-то словно переключилось в сознании Оливии и, охотившись, она больше не испытывала страха, она видела лишь цель, и ее верная стрела или нож всегда эту цель настигали.