Месть фортуны. Фартовая любовь - [12]
— С матерью свиделся? — спросил Мишка.
— Свиделся, как же иначе? Она по дрова приехала на кобыле. Зимой.
— Одна?
— Не-ет, вместе с шелудивым. Костя как увидел, подмочь решился. Подпилил елку здоровенную. И завалил ее… На башку тому козлу! Она у него отродясь гнилой была. Тут и вовсе не выдержала. Костя услышал, как та сука запричитала. Жалела шибко. По нем, мальчонке, слезы не уронила. Не искала, нигде о нем не спросила. По кобелю выла. Про дитя память потеряла. Так-то и ушел он, не показался ей на глаза. Померла она в прошлом году, так он хоронить не стал. На кладбище ни разу не явился. Только недавно в село ходить стал. В дом свой, какой его отец и дед построили. Все ее тряпки сжег, чтобы памяти не осталось от змеюки подколодной.
Мишка вздохнул тяжело:
— Все еще ходит горе по земле. От того не пустеет лесная деревня. Как я гляжу, наоборот — в силу входит?
— Конечно! — закончила стирку Олеся. И присев напротив, продолжила:
— С год прошло, как к нам враз два десятка ребят попросились. С соседних деревень. Их больных — в армию забрить хотели заместо здоровенных бугаев — сынков начальства. У Гришки — с детства чахотка. Его на — Камчатку совали служить. Федька — тот вовсе слепой. Толик — сухорукий от рождения. У Витьки — язва желудка. У Кешки — ноги опухают. Подагра с малечку.
Другие — того хуже. Их лечить надо было. Куда таких в армию? Они у нас, хотя год прошел, еще не выправились целиком. А там — пропали бы вовсе. Там здоровых убивают. Этим — совсем не на что надеяться. Конечно, взяли, лечим. Вот поправятся, гам видно будет, как жить станут.
— Ну, а ты, как? Расскажи про себя. А то мы завалили тебя своими бедами по старой памяти. А про тебя и не спросили? — поинтересовался мужик.
— Фартую! Меня уже в закон взяли.
— Значит, настоящим вором стал?
— Выходит так! С Медведем долго фартовал. Цимес — не пахан? С ним я корефанил кайфово!
— А лягавые часто ловили?
— Хотите вякну, как первый раз в их лапы влип?
— Давай! Интересно!
— Это было вскоре, как Медведь забрал меня отсюда. Я «хвостом» линял, отвлекал лягавых от кентов. Но мусора про то до- дули и меня вот-вот накроют. Туг же, как на грех, пуговка на штанах — оборвалась. Они и упали на колени. Я запутался в них и мордой в асфальт. Менты подхватили и в мусориловку. Я визжу, как резаный. Тут сердобольные лягавых тормозят. Мол, отпустите пацана! Те меня вором называют и волокут. А фраера — следом.
— Отпустите пацана, чего вам от ребенка надо?
— Мне тогда не больше шести лет было. Вот так и ввалились толпой в лягашку. Меня на скамейку посадили и спрашивают:
— Где дядьки живут, за какими ты бежал?
— Дядьки? — Я вылупился так, что все расхохотались. И спрашивают снова:
— А что ты возле магазина делал?
— Ссал! — ответил я лягавым и показал мокрые штаны.
— Зачем за дядьками побежал?
— Вас увидел! Меня бабка пугает, когда обоссусь, лягавого позвать, чтоб в тюрьму забрал. Вот и убегал. Но портки сломались. Помешали. Не то бы удрал. А если б не те дядьки, посрать успел, — рассмеялся Мишка и закончил:
— Испугались они, что я у них все остальное сделаю. Схватили меня за лямки и вышвырнули на улицу. Я как дернул оттуда, пятки в задницу влипали! — сознался Паленый.
Проснувшийся от хохота Глыба оглядел говоривших. Прислушался:
— У нас тут девчонка прикипелась. Навроде вашей. Такая же остромордая, страшненькая, как лешачка. Она приноровилась стремачить лесную деревню от лягавых. С утра зацепит корзинку — и поперлась в чащу, навроде в ягоды иль грибы. А то с «сидором» по хворост, коли зима на дворе. Вот так-то моталась по лесу. Сама, никто не гонял туда. И как-то раз, видим, нет ее. А уже темень наступила. Пошли шукать. Все тропки облазили, нет нигде. В ту пору менты нас в блокаду взяли. Подумалось, что выследили нашего заморыша и замели в лягашку. Да только наш Васек не поверил. И насмелился мусоровские посты прошмонать. Шмыгнул в ночь. Вернулся вместе с Ганусей. Хохочут оба, аж уссываются. Ну а потом поведали про все. Ганка налетела на засаду лягашей. Те ее схватили. Ну и давай выжимать с девчушки, чья да откуда будешь? Она внучкой лесника прикинулась. Менты велели показать зимовье. Она повела их. По болотам. Поглубже в чащу, где ей все тропки и стежки наскрозь ведомы. Ну где дитя, а где боров лягавый? Ганка, как пушинка, с кочки на кочку прыгает, а лягавый ступил — и по яйцы в трясину. Гануська опять скок. Второй мент — по пояс. Так-то и завела в непролазную трясину. Последний лягавый поздно спохватился и допер. Давай с нагана по девчухе палить. А она за кочку легла. И ждет, когда он утопится. До темна тот выползти пытался. Звал на помощь, кричал. Да кто откликнется, кто спасет лягавого? Хотя второй раз он чуть не вылез. Немного оставалось. Но тьма помешала. Немного в сторону взял. Там и загинул. А Ганка выскочила и уже верталась к нам. Васек ее на полпути встретил. И вот тут- то слышут, как лягавые чащу обыскивают, пропавших ментов кличут. Да только поздно хватились. А Ганке понравилось. После того многих она в топь увела.
— А где же она теперь канает? — не выдержала Задрыга.
— С кентами фартует. Как пронюхали законники, сколько лягавых она угробила, аж зашлись от радости. Уломали девчуху. Увели с собой. С год тому прошел. Сказывали, знатной воровкой стала! Да и то сказать правду, если привыкнешь к ней, то ништяк. Но коли нежданно на нее глянет кто, не то обсерется, сдохнет в раз. И стрелять не надо, — закашлялся рассказчик.
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аннотация бумажного издания: В книгу вошли два остросюжетных романа «Смертельная игра» и «Сан-Антонио в гостях у МАКов», написанные популярным французским писателем Фредериком Даром под псевдонимом Сан-Антонио, а также захватывающий триллер «Человек с улицы», который опубликован под настоящим именем автора. Десятки диссертаций посвящены цветистому стилю «Сан-Антонио», его остротам и каламбурам, разоблачению глупости. Со своим «Сан-Антонио» Фредерик Дар вошел в словари и школьные учебники. В лучших традициях Рабле писатель использует гротескные образы тела, материально-телесного низа, пиршественные и скатологические образы.
На территории одной из бывших восточных республик Советского Союза находится старая база. Предполагая, что база используется для транзита наркотиков на территорию России, ФСБ посылает на базу своего агента с целью прояснить ситуацию. В ходе действия агенту, — суть главному герою — предстоит выяснить, что на самом деле все вовсе не так как кажется, а вокруг базы тесно сплелись интересы нескольких сил, от спецслужб и международных террористов, до торговцев оружием и частных военных компаний.
С Виктором Корсаковым, американцем русского происхождения и профессиональным солдатом, воевавшим в Латинской Америке, на Ближнем Востоке и других "горячих точках", читатель уже знаком по книге "Смерть говорит по-русски". В новом романе-боевике мы встречаем Корсакова уже в России, в момент вооруженного выступления мощной террористической организации, которое до основания потрясает все российские структуры власти. Драматические сцены насилия, предательства, любви, резкие повороты сюжета, непредсказуемый финал делают "Кольцевой разлом" желанным приобретением для всех ценителей "литературы действия".
Александр ГРОГ и Иван ЗОРИН (аватары) представляют:НА КОНКУРС ВДВ - роман - ВРЕМЯ СВОИХ ВОЙН.Версия 2010г.
В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…
"Тайга — закон, медведь — хозяин". Таков принцип жизни в глухом поселке, где царит истинно звериный закон — ВЫЖИВАЕТ СИЛЬНЕЙШИЙ! Здесь в немыслимый клубок сплетены жизни уголовников-ссыльнопоселенцев, "крутых парней", приехавших за шальными заработками, и молоденьких девчонок-геологов, еще не знающих: ЗДЕСЬ, в "волчьей стае", женщин отбивают КОГТЯМИ и ЗУБАМИ, а судьбу человека решает ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВО ТАЙГА…
Новый роман Б.Бабкина «Когда закон бессилен» с беспощадной точностью раскрывает подлую сущность мафиози, совершающих преступления чужими руками и поэтому остающихся безнаказанными. Им и коррумпированным представителям власти противостоят честные люди, которые ведут жестокую борьбу с преступниками. Роман отличают напряженный сюжет и стремительное действие, читается с неослабевающим интересом.
Их называли - стукачами. А еще - "сексотами", "суками", "наседками"...Их убивали в "зонах"...С ними сводили счеты на воле...Их клеймили, пытали, калечили...Таков старинный блатной "закон", согласно которому стукач жить не должен!А они - были, есть и, похоже, останутся навсегда.Почему?Об этом, наверное, могут рассказать лишь они сами!
Профессиональный киллер влюблен. Чем привлечь внимание избалованной красавицы? Получив заказ на ликвидацию банкира, он решает «бросить к ее ногам» крупную сумму денег. Красавица спокойно принимает щедрый дар влюбленного, но... замуж выходит за другого!