Мессианский Квадрат - [2]
Я бросился на дорогу, пытаясь остановить машину. Через три минуты затормозила старая «субару», переполненная пассажирами. Водитель ничем помочь не мог, но пообещал, что вызовет скорую и полицию, как только доберется до ближайшего телефона.
Действительно, уже через 10 минут темно-синий полицейский джип был на месте. Один офицер быстро осмотрел Андрея — он был жив, но все еще не приходил в себя — и изучал теперь место наезда; второй задал мне пару вопросов и сообщил по рации:
– Наезд. «Мерседес» красного цвета... Движение в сторону Иерихона.
– Это теракт. Нет никакого сомнения, – сказал я.
– Не волнуйся, мы все проверим, – полицейский похлопал меня по плечу и направился к арабу. Я совершенно уже забыл про него и теперь только заметил, что араб вел себя как-то странно. Он был явно растерян, все время как-то ерзал, зачем-то отряхивался, вытаскивал и убирал бумажник. Теперь я внимательно следил за ним: полицейский изучал его документы — обложка удостоверения личности была оранжевой – араб не был гражданином Израиля.
Еще через пару минут послышалась сирена скорой помощи. Медики уложили Андрея на носилки и внесли в салон скорой.
– Как он? – спросил я у медбрата.
– Серьезных травм не вижу, но плохо, что он до сих пор без сознания. После обследования все будет ясно.
Мы с русской йеменкой тоже залезли в скорую, чтобы не оставлять Андрея, но полицейские пересадили нас к себе:
– Поедете с нами, мы должны снять показания.
Андрея увезли, и я понятия не имел, чем закончится для него эта история. Но все были возбуждены и не могли сосредоточиться на чем-то одном. Меня в тот момент больше всего волновал сидевший напротив мой попутчик — араб.
Минут через двадцать мы оказались в полицейском участке в Эфраиме.
Араба пригласили в один из кабинетов на первом этаже, и он исчез из моего поля зрения, а нас с девушкой, которую, как выяснилось, звали Сарит, отправили на второй этаж и развели по разным комнатам. Я честно признался, что видел немного, так как читал псалмы.
– Куда направили пострадавшего? – спросил я, подписав протокол.
Полицейский куда-то позвонил и ответил:
– Он в иерусалимской больнице «Хар-Хацофим». Если хотите, джип вернет вас на шоссе.
Мы, конечно, хотели, и джип, спустив нас в Иорданскую долину, высадил на перекрестке Пецаэль. Тут обнаружилось, что авария, ожидания и дознания заняли массу времени — было уже полчетвертого. Я немного забеспокоился: до начала Нового года оставалось меньше трех часов.
– Зря мы не попросили добросить нас до автобусной остановки, – сказал я Сарит. – С тремпами всегда рискуешь… Тебе куда вообще?
– В Иерусалим. А тебе?
– Вообще-то я из Маале-Адумим, но еду в Иерусалим, в йешиву. Я Новый год всегда в йешиве встречаю.
– А родители как к этому относятся?
Я пожал плечами. Что она, за школьника меня принимает?! Родители!..
Но если честно, родители относились к этому без восторга. И даже сильно обижались, что на некоторые праздники и субботы я был не с ними. Это было постоянным предметом наших споров и причиной взаимных обид.
Мои занятия в йешиве, которые начались, когда я и правда был школьником, стоили им немалых нервов. В те редкие субботы, когда я наконец являлся домой, я начинал с того, что отчитывал родителей за радио, которое они включают, а потом переходил к совершенно лишним спорам на тему «иудаизму все это было известно три тысячи лет назад».
– И теория относительности? – нервно смеялся папа.
– И теория относительности! – терпеливо втолковывал я. – Ты знаешь, что когда Эйнштейн посетил однажды подмандатную Палестину, он встречался с равом Куком, и тот привел ему мидраш, в котором говорится, что время в разных мирах течет с разной скоростью.
– Сравнил! Теорию Относительности — с каким-то мидрашом! Ты лучше вспомни, какое у вас отношение к женщинам! Ты мне сам объяснил, что свадьбы по субботам не играют по той причине, что свадьба – это торговая сделка. Торговая сделка! – кричал оскорбленный отец. – Ты сам говорил, что жена – это собственность мужа? Говорил?
– А ты мне разве не говорил, что по Локку вообще все сводится к собственности, даже мысли? Если мысли – это собственность, то почему жена не может быть собственностью?
– Я не могу этого слышать! – страдальчески кричал отец, вскакивая из-за стола. – Эти йешивы просто какие-то машины времени. Берут нормального парня, погружают его в первый век до нашей эры, а потом возвращают в тот же календарный год с совершенно отшибленными мозгами…
Ну, про отшибленные мозги я не комментирую. А в принципе он был не совсем прав. В наших сионистских йешивах культура была в почете. Во всяком случае, наши раввины учили нас не превозноситься над светскими. Но в ту пору я придерживался по этому вопросу собственного мнения.
– Иногда у меня возникает такое ощущение, что я не с евреем говорю, а с неандертальцем! Разве этого мы хотели, – рычал отец, ища у мамы поддержки, когда ходили в Москве на пасхальные седеры?
– Да не заводись ты, – успокаивала мама. – Юрочка у нас – увлекающийся, и в голове у него не все сразу укладывается. Потерпи немного, все утрясется...
Острый период моего «проповедничества» в кругу семьи в самом деле длился недолго, но отцу слишком хорошо запомнился, и он продолжал относиться к моей вере с опаской. В последнее время я старался не упускать случая побывать дома и сгладить впечатление от тех резкостей, которые мы наговорили друг другу. Однако Рош-Хашана, как и следующий за ним Йом-Кипур, было принято встречать в стенах йешив. Родные меня, в общем-то, даже и не ждали.
Гностицизм. Самое загадочное еретическое течение христианства, окутанное бесчисленными мифами и легендами. Наследниками гностической ереси считают богомилов Византии и Болгарии, катаров Франции и Италии, а также масонов.Справедливо ли это утверждение?Где кроются корни гностицизма?Какое влияние оказало это учение на европейские оккультные, эзотерические и теософские школы?Действительно ли его основные постулаты нашли достойное отражение даже в массовой культуре XX века?Вот лишь немногие вопросы, на которые отвечает в своей поразительной книге известный историк и журналист Ричард Смоули.
Исследование посвящено самосожжениям и другим формам ритуального суицида старообрядцев – малоизученному феномену религиозной жизни середины XVII–XIX вв. Преимущественное внимание уделяется богословским спорам старообрядческих наставников о «гарях», статистике и локализации самосожжений, обрядам, предшествующим «огненной смерти», а также памяти о мучениках, сохраняющейся на протяжении столетий среди сторонников и противников самосожжений. Основой для выводов послужили многочисленные опубликованные источники, а также документы (преимущественно следственные дела), обнаруженные в архивах Москвы, Санкт-Петербурга, Архангельска и Петрозаводска.
В первый том Собрания сочинений митрополита Киевского и Галицкого Антония (Храповицкого) (1863–1936) вошли его наиболее яркие богословские труды разных лет. Представленные работы, несмотря на спорность некоторых из них (в первую очередь это относится к «Катехизису»), по праву занимают почетное место в сокровищнице русской богословской мысли.
Предлагаемый вниманию читателей энциклопедический словарь является первым пособием на русском языке, в котором была сделана попытка разъяснения большинства основных понятий и терминов, которые используются в исламской традиции. Кроме того, в данном труде содержится достаточно подробная информация о различных правовых и вероучительных школах в Исламе, основах исламского вероучения, доктрине единобожия, содержится большой материал по различным мусульманским сектам. Здесь собраны также биографические данные о наиболее известных сподвижниках пророка Мухаммада и их последователях, об известных правоведах, мыслителях, толкователях Корана, каламистах.
В книге американского историка Томаса Вудса развенчивается культивируемая на протяжении трех столетий (начиная с эпохи Просвещения) и вошедшая в учебники антихристианская и антиклерикальная мифология – тенденциозное изображение Церкви реакционной силой, сопротивляющейся развитию науки, культуры и цивилизации в стремлении удержать народы в первобытной темноте и невежестве. Опираясь на результаты, полученные историками на протяжении последних ста лет при изучении истории европейского Средневековья и раннего Нового времени, автор показывает, насколько велика была роль Церкви и христианской религии в создании многих важнейших аспектов современной цивилизации – науки, права, искусства и архитектуры, сельского хозяйства, благотворительности и т. д.
Известный в церковных и научных кругах кандидат богословия, кандидат и доктор философских наук, профессор Дулуман Евграф Каленьевич, известный в советское время церковной и гражданской общественности своими богословскими, философскими и религиоведческими трудами. Евграфом Каленьевичем написано и опубликовано свыше 30 книг и брошюр на религиозную, философскую и атеистическую тематику. В различных уголках Советского союза прочитано свыше двух тысяч публичных лекций. К сожалению, с 1985 года — с начала "перестройки"- его лишили публикаций в прессе и устных выступлений в аудиториях.