Мессалина. Трагедия императрицы - [52]

— Нет-нет, дорогой. Я слишком ценю твое время, чтобы отнимать его по пустякам. Ты не будешь возражать, если я навещу Силия и его супругу? А то получается как-то некрасиво: полгорода было на их свадьбе, а я пропустила такое событие и даже не удосужилась познакомиться с женой нашего дорогого Гая. Досадное упущение, ты не находишь?

— Конечно, сходи к ним в гости. Род Силия древний и заслуживает того, чтобы мы уважительно относились к его представителям. Впрочем, я не слишком доверяю красавчикам. Передай Юнии Силане, чтобы крепче держала своего муженька в руках. Не хотелось бы, чтобы их брак закончился скандалом. Красивая жена — это еще полбеды, а красавец муж — это уже катастрофа. Впрочем, может, у них все обойдется. Гай, кажется, умный парень и не наделает глупостей. Хорошо тебе провести время!

— И тебе того же, дорогой! — С этими словами она покинула супруга, изо всех сил стараясь не показать, что ее больно ранили напутственные слова мужа. Последнее время в ее сердце поселилась тайна: Мессалина была влюблена. Страстно. Безумно. Как любят только раз в жизни, да и то далеко не все.

Гай Силий стал ее наваждением. По ночам, лежа в постели, она металась на скомканных простынях, представляла себя в его объятиях и металась по постели, мечтая почувствовать рядом его тело. Мнестер получил отставку и чуть не угодил в Мамертинскую тюрьму за то, что попытался выяснить, кто такой Гай — имя, которым она звала его в минуты страсти.

Боясь огласки, Мессалина сдерживалась из последних сил, пытаясь объяснить частые встречи с молодыми супругами случаем или необходимостью, но предлогов каждый день становилось все меньше, а желание видеть возлюбленного все сильнее. Конечно, можно было наплевать на условности и позволить себе насладиться любовью прекрасного патриция, тем более что он сам был неравнодушен к ее чарам, но она еще цеплялась за видимость благополучного брака с Клавдием, как моряк хватается за обломок мачты в тщетной надежде, что сумеет добраться на нем до спасительного берега.

Может быть, если бы Клавдий не вернул из ссылки Агриппину, то все бы и обошлось, но когда Мессалина застала ее однажды в императорских покоях, вся ее гордость встала на дыбы. Особенно привело ее в бешенство лицемерие, с которым Агриппина общалась с некогда высмеиваемым ей же шутом брата. Куда девались ядовитые шуточки, доводившие его до слез! Оказалось, что она всегда любила доброго дядюшку, а все ее ядовитые высказывания были сказаны под давлением брата. Теперь же, слава богам, она может воздать ему все, что полагается, не боясь оказаться в ссылке или, того хуже, на Гемониях.

От таких слов Клавдий начинал мурлыкать как домашний кот, а Агриппина по-родственному то целовала дядю в щеку, то появлялась перед ним полуголой, то произносила двусмысленности, от которых у Мессалины появлялось желание вцепиться мерзавке ногтями в лицо.

Самое возмутительное, что Агриппину вовсю поддерживал Паллант, с которым она спуталась, не успев вернуться в Рим. Любимчик Клавдия не простил Мессалине ее пренебрежительного отказа и теперь получал удовольствие, вбивая клин между супругами. Разбитная императорская племянница появилась как нельзя кстати, и он делал все возможное, чтобы подсунуть свою любовницу Клавдию.

Когда поклонники Мессалины, а такие во дворце тоже были, выразили обеспокоенность явным заговором, то она только рассмеялась. Никуда император от нее не денется! Она была умная женщина и не раз подсказывала мужу выход из трудных ситуаций. Он не захочет потерять не только супругу, но и ценного советника, а Агриппина… Да, в конце концов, кто такая эта Агриппина? Женщина из давно ушедшего прошлого. Пусть развлекает Клавдия и лелеет несбыточные планы: ничего у нее не выйдет!

Но Клавдия надо проучить, и она отправилась в особняк Силия, твердо решив залучить юнца в свои сети.

* * *

Венера в тот день была расположена к Мессалине сверх меры. Ей невероятно повезло: мало того, что Юния Силана ушла по делам, так еще и Силий был в прекрасном расположении духа и встретил важную гостью, появившуюся на пороге его дома в сопровождении свиты из молодых повес и очаровательных девиц, обсуждавших на все лады новую моду на женские прически, введенную Мессалиной. Теперь полагалось не заплетать косы, укладывая их вокруг головы, а расчесав волосы на прямой пробор, делать локоны, которые затем закалывать сзади драгоценными шпильками. При виде императрицы Силий рассыпался в комплиментах и пригласил всех зайти в прохладный атриум, чтобы отдохнуть от дневной жары. Повторного приглашения не потребовалось, и веселая компания, рассыпавшись по залу, занялась привычной пикировкой, отчаянно кокетничая с представителями противоположного пола. Кто-то достал кости, и все сгрудились вокруг игроков, делая ставки на победителя.

Убедившись, что ее свита давно забыла о том, что должна развлекать не себя, а императрицу, Мессалина облегченно перевела дух и повернулась к стоящему рядом Силию:

— Говорят, у вас великолепный перистиль. Хотелось бы увидеть его своими глазами.

— Это упущение с моей стороны, — поклонился заулыбавшийся Силий. — Приношу свои извинения и буду рад показать все, что достойно твоей красоты, императрица.