Мешок историй про шалого малого - [5]
— Я вообще считаю, что роль семьи в судьбе человека и формировании его как личности сильно преувеличена! — глубокомысленно рассуждал святой Павел, возвращаясь из туалета и усаживаясь на свое место. У Павла были проблемы с мочевым пузырем, камни что ли, и оттого он отлучался в сортир чаще других.
— Не скажи, — возразил толстяк Юрка, рисуясь и подражая Черчиллю, пижонски раскуривая сигару, — Я бы не состоялся, если бы не мой отец, который методично, изо дня в день, занимался моим воспитанием. Он научил меня фотографировать и, чего скрывать, устроил на работу в «Труд», когда я был еще совсем сопливым мальчишкой. А потом я уже пошел своим путем.
— А кто тебе сказал, что ты состоялся как человек? Ты всего лишь — профессиональный фотограф, и такой же сопливый мальчишка. Ты состоялся как профессионал, — возразил Жора. — Быть профессиональным фотографом еще не значит состояться как человек. Как человек ты говно…
— Для тебя, может быть, да. Как и ты для меня. Но я могу прокормить свою семью и помогать близким. Это и значит — состояться как человек, — стоял на своем Юрка.
— Знаете, Юрий, — сказал Кравец, — я тоже зарабатываю достаточно, чтобы прокормить семью…
— Но у тебя ее нет! — воскликнул торжествующе Павел, будто адвокат, предъявивший улику.
— … Но я сделал себя сам, без чьей-либо помощи! — завершил Кравец. — У меня не было отца.
Его роль в моей жизни ограничилась капелькой спермы с неплохими генетическими достоинствами. И у Эдгара По не было родителей. Шукшин рос без отца. И Пушкина воспитала няня!
— Да ладно! — возмутился Юрка, — В семьях русских потомственных дворян отцы придавали большое значение воспитанию детей. Почитайте историю, Георгий.
— Я ее внимательно читаю, Юрий. Возможно даже внимательнее, чем вы! — сообщил зачем-то Кравец, — Позвольте вам сообщить, что со своим сыном Александром Пушкиным отношения у Сергея Львовича, прямо скажем, не сложились, это вы тоже сможете прочитать в воспоминаниях современников поэта. Пушкин-отец детьми никогда не занимался, а изволил кутить и волочиться за дамами. Сам Пушкин-сын в молодости жаловался, что отче не дает ему денег из-за скупости, что де из-за него он не может в полную силу творить, поскольку ему не на что кушать. Батя не любил тунеядцев и халявщиков. И хотя сам стишки пописывал, поэзию считал баловством, пустой забавою, чтобы девчат заманивать в сети порока.
— Официант! — тонким фальцетом заорал усатый мужик в казачьей косоворотке за соседним столом. — Человек! Чувак! Водки! Ледяной!
Перед ним уже стояла одна непочатая бутылка водки. Но он видимо — забыл про нее. Однако, стройная официантка, явившаяся через секунду, послушно поставила перед ним вторую бутылку.
— А эту заберите! Она теплая! — капризничал казак.
Oh, oh, child, way you shake that thing, gonna make you burn, gonna make you sting. Hey, hey, baby, when you walk that way, watch your honey drip, can’t keep away.
Надрывался в высоком фальцете пожилой, седовласый, кудрявый певец на сцене, с профессорской бородкой на испещренном глубокими морщинами лице.
— Можно сказать, что разлад в отношения отца и поэта внесло и правительство, — продолжал Жора, — Когда по просьбе Жуковского Пушкина из южной ссылки отправили в Михайловское, то надзор за ним поручили батюшке. Как некое издевательство над родственными чувствами. Тому это совсем не нравилось, но он согласился. Ситуация, господа, была, согласитесь, неловкая. Пушкин же упрекал отца в шпионстве и стукачестве. Был даже момент, когда Пушкин чуть было не дал батюшке в сердцах пиздюлей. Он это потом отразил в «Скупом рыцаре». Вы, Юрий, надеюсь, читали «Скупого рыцаря»? Они помирились только в 1828 году. Сам, Сергей Львович, к его чести будет сказано, будучи неоднократно пизжен не раз своим жестоким отцом, не брал с него дурной пример и никогда не наказывал физически своих детей. Да, он, как и твой батя, способствовал тому, чтобы Пушкина приняли в Царскосельский лицей — место, куда очень трудно было попасть. И, возможно, привил Пушкину склонность к стихосложению? Хотя как это можно привить? Кстати, в смерти Пушкина Сергей Львович винил вдову Наталью. Говорят, что допускал сексуальную составляющую в отношениях Натальи с императором, которая и стала, по его мнению, основной причинной самоубийственной дуэли. Сергей Львович, чтобы вы знали, господа, отсудил у блудной невестки Михайловское. Правда, она за него и не боролась: возможно, чувствовала свою вину. Он был большой чудак и игрец, этот Сергей Львович, за что я его и люблю. Перед смертью он хотел жениться и, будучи даже в агонии, умолял юную дочь Анны Керн выйти за него замуж. Так что, Юрий, к гениальности состоявшихся детишек родители не всегда имеют отношение.
— Не выебывайся, — пробурчал Юрка и махнул соло еще одну рюмку без тоста.
— Да, но важно учитывать мотивацию! Пушкина холила и лелеяла ласковая старушка Арина Родионовна. А тебя окружала любовью твоя мама, — сказал Георгию с укоризной Павел, — И главная мотивация твоего успеха — не огорчать мать. Поэтому ты и состоялся! Давайте выпьем за матерей! — он поднял рюмку.
— Принимается! — сказал Кравец.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Откровенный, эротичный, неприличный, автобиографичный, драматичный, триллер о работе в легендарной газете, с непечатными выражениями, фотографиями, основанный на дневниках, статьях, былинах, аллюзиях, воспоминаниях, похмельных глюках и, утренних, философских размышлениях автора. Воспоминания и статьи Александра Мешкова, приведенные в романе, дополнены эпизодами, не вошедшими ранее в канонические газетные версии, по этическим соображениям. Ведь газета «Комсомольская правда» всегда позиционировалась, как семейная газета.
Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.
Все шесть пьес книги задуманы как феерии и фантазии. Действие пьес происходит в наши дни. Одноактные пьесы предлагаются для антрепризы.
Я набираю полное лукошко звезд. До самого рассвета я любуюсь ими, поминутно трогая руками, упиваясь их теплом и красотою комнаты, полностью освещаемой моим сиюминутным урожаем. На рассвете они исчезают. Так я засыпаю, не успев ни с кем поделиться тем, что для меня дороже и милее всего на свете.
Дядя, после смерти матери забравший маленькую племянницу к себе, или родной отец, бросивший семью несколько лет назад. С кем захочет остаться ребенок? Трагическая история детской любви.
Рассказы, написанные за последние 18 лет, об архитектурной, околоархитектурной и просто жизни. Иллюстрации были сделаны без отрыва от учебного процесса, то есть на лекциях.
Что делать монаху, когда он вдруг осознал, что Бог Христа не мог создать весь ужас земного падшего мира вокруг? Что делать смертельно больной женщине, когда она вдруг обнаружила, что муж врал и изменял ей всю жизнь? Что делать журналистке заблокированного генпрокуратурой оппозиционного сайта, когда ей нужна срочная исповедь, а священники вокруг одержимы крымнашем? Книга о людях, которые ищут Бога.