Мертвый Легион - [21]

Неторопливой походкой я шел через весь лагерь к одной из немногих палаток, имеющихся у Легиона; к сожалению, о крайне паршивом снабжении данной части войск никто не приврал, все было действительно плохо. Хорошим обмундированием обладали только "старички", отслужившие здесь уже не первый год и сподобившиеся в боях захватить себе вражеское оружие и доспехи. Закон неприкосновенности полученной в боях добычи возведен в абсолют. Сам я не мог задавать вопросы, но моя способность "слышать" позволила пару раз уловить информацию в этом направлении. Собственно, все произошло не далее как вчера, я в это время бегал всего лишь третий круг с бревном на плече и еще был достаточно бодр и свеж. По крайней мере, настолько бодр, насколько может быть бодрым человек, которого подняли пинком ноги по ребрам с последующим выливанием ведра ледяной воды на голову. Нет, просыпаешься мгновенно, но злость настолько затуманивает мозги, что на произнесенные шепотом слова ты уже мало обращаешь внимание.

Мне повезло. Я уже пробежал пару кругов, и злость стала спадать, поэтому разговор слышал почти с самого начала. Хотя его источник остался для меня полной загадкой, "слышал" я саженей за двадцать от себя. Разговор явно проходил в снисходительной форме - матерый волк, с этакой ленцой рассказывающий прописные истины неопытному юнцу. Вот в этом услышанном разговоре я и почерпнул информацию о неприкосновенности добычи. В этом разговоре ветеран даже историю рассказал на соответствующую тему.

Дело происходило после очередного возвращения с границы. От ушедшей тысячи вернулась только половина, зато вернулась, по самую макушку загруженная ценной добычей, и среди этих трофеев нашлась палатка командира и его обмундирование. Командира убил новичок, для которого это был первый бой, причем убил один на один и при множестве свидетелей, в результате чего по праву претендовал на добычу, но нашелся один умник, капитан, который требовал отдать палатку и обмундирование ему. Ясное дело, парень этому всячески сопротивлялся, но командир был непреклонен и отобрал трофей. Это произошло на следующей день после боя, а когда оставшиеся в живых люди вернулись, капитана просто казнили на глазах всего Легиона. С тех пор даже на ржавый кинжал никто не обратит внимания, если он являлся законной добычей другого солдата… если, конечно, кому-нибудь вообще взбредет в голову обратить внимание на ржавый кинжал. Естественно, не обходилось без краж, но если деньги практически невозможно было найти ("Да и, по-честному, скажу я тебе, парень, тратить их здесь не на что", - с тяжким вздохом посетовал ветеран), то украденные вещи почти всегда возвращались к своему владельцу, и тот уже сам назначал наказание. И еще, во избежание недоразумений приглашались Видящие со своим "зельем правды": они сначала подтверждали вину подозреваемого, а потом уж ответственные люди подвергали виновного наказанию. Если случалось так, что человек, у которого украли вещь, был к моменту находки мертв, то после стандартной процедуры доказательства вины укравшего казнили. В Легионе вообще нашлось еще довольно много жестких законов, о которых рассказал ветеран, но больше всего меня удивила их направленность. Все делалось для наведения строжайшей дисциплины. И это называется "ужасным" Мертвым Легионом? В скольком еще нужно разобраться, а времени совсем не было.

На всякий случай я решил не идти сразу к местным Искусникам, и около получаса бродил по лагерю, внимательно прислушиваясь к говорившим, благодаря чему удалось услышать еще немало столь необходимой мне информации. Главное, один из подслушанных разговоров коснулся так интересовавших меня Видящих. Судя по всему, никто конкретно о них ничего не знал, но они были "свои в доску". По роду занятия, которому я предавался большую часть своей жизни, это могло означать как раз таки наоборот: иногда было необходимо втираться в доверие, и этим приемом пользовались многие. Поход к Видящим оказывался под большим вопросом. Меня могли элементарно заложить, хотя неглубокий анализ ситуации давал большой процент вероятности, что эти люди не свяжут события, произошедшие в Кардинге, и появление человека, пусть немного, но сведущего в Искусстве. Я даже остановился, хотя до палатки, в которой расположились Видящие, было не более пяти саженей. Рассмотрев ситуацию с различных сторон, пришел к выводу, что это не более чем оправданный риск. Если подумать, то Арвард имеет куда больше шансов сдать меня, ведь ему я наговорил о себе слишком много, тем более назвал, демон меня задери, свою условно настоящую фамилию. Заодно хотелось проверить одно предположение. При правильном наложении печати Хомана, все Видящие могли ее видеть, но в моем случае все было не так просто. Я, кое-что вспомнив из Искусства Смерти, пришел к выводу, что никто печать не увидит, а раз она блокирует мою Силу, то и во владении этой самой Силой меня никто не заподозрит. Для всех Видящих я буду обычным человеком. По крайней мере, так я предполагал.

И еще, насчет моей фамилии, - это мой прокол, причем большой. Вот только я совсем не мог понять: собственно, почему я так разболтался? Раньше не замечал за собой такого доверия к людям, а тут едва не побратался с первым встречным. Буквально забыв дышать, начал стремительно вспоминать ощущения в момент разговора. Я ведь явственно чувствовал к Арварду расположение и, как последний идиот, выложил ему едва ли не все. Интересно, интересно… и вербовал он меня странно. Эдакий добрый вояка с заветной мечтой. Ведь люди Императора, а вернее, лорда Дикса, были везде, значит, подобная участь не могла миновать и Легион, по крайней мере, вряд ли подобное "игнорирование" возможно. И Арвард вот так просто рассказывает о своей мечте каждому пришедшему, а остальные командиры в едином порыве помогают ему? Нет, здесь явно что-то другое. Я ни в жизнь бы не упомянул про Видящих, но все сложилось иначе, как же так? На меня ведь явственно воздействовали, но как? Я ожидал увидеть сборище маньяков, а на деле увидел вполне приличное "заведение", может, это стало причиной моего откровения? Выбило из колеи? Бред. Новые вопросы, а я еще и на старые не нашел ответов.