Мёртвый континент - [58]

- Нет!

- Ну и хрен с тобой, - равнодушно ответил Павел. - Сейчас я займусь  генеральной уборкой и пусть эта нора станет памятником тебе, неизвестный учёный машинист.

Раненый рычит, неуклюже бросается на него. Павел отступает на шаг в сторону, корпус чуть отклоняется, правая нога сдвигается назад, потом резко выбрасывается вперёд, точно как у футбольного форварда в пенальти. Сокрушительный удар кованым башмаком ломает грудную клетку, подбрасывает бесчувственное тело почти до потолка. Уже мёртвый машинист падает на пульт управления спиной вниз. Громко и неприятно хрустит позвоночник.

Павел выходит из будки, окидывает взглядом стартовый комплекс. Лес монтажных мачт, переплетение проводов и шлангов, стальные кубы трансформаторов и подсобных помещений – целый городок. В центре толстая плита гигантского подъёмника, на котором уже установлена ракета. Осталось поднять и дать команду на запуск. « Надо разнести это гадюшник, только вот как? Одной гранаты маловато будет. Пошарить по сусекам, что ли»? – подумал он, шагая к стартовой площадке. Возле плиты подъёмника предупреждающе замяукала система радиационной безопасности, забегали красные огоньки по краю лицевой панели.

- Тьфу ты, зараза, - отшатнулся Павел, - что у них за ракеты такие … вонючие.

За громадным стальным ящиком фон исчез. Внимание привлёк небольшой металлический шкафчик с яркой надписью – FUEL. Подходит, взгляд останавливается на круглой крышке в ярко-красных точках. Несколько нехитрых манипуляций, люк откидывается в сторону. Из тёмной дыры в нос бьёт резкий запах керосина. Павел морщится, поспешно отворачивается, но на лице расплывается довольная улыбка – выход найден! Светлое пятно, в котором отражается голова, расположено довольно глубоко, так что подземное хранилище наполовину пусто, но всё равно керосина достаточно много. Ёмкость громадная, тонн на пятьдесят, а может и больше. На всякий случай проверяет остальные баки, но гидразин и жидкий кислород давно испарились. « Ну и не надо, - подумал Павел, довольно потирая руки, - нам и керосинчику хватит». Отыскать шланг для закачки топлива было минутным делом. Немного повозился с запуском, насос давно не работал, но не прошло и десяти минут, как электромотор загудел. За это время Павел успел исчерпать весь свой запас ругательств и только злобно плевался, когда двигатель в очередной раз не желал заводиться. Железная голова топливного шланга несколько раз харкнула воздухом, потом громко зашипела, словно рассерженная анаконда и, наконец, изрыгнула мутную вонючую струю старого керосина. Павел поспешно отступил от площадки подъёмника, направился в будку, где пульт управления. Небрежно, словно старую тряпку, сбросил с панели холодеющий труп учёного машиниста.

Когда-то это была не будка, а помещение оператора контроля запуска. Попасть внутрь мог только строго ограниченный круг лиц, знающих секретный код доступа. Комната за сверхпрочной стеной толщиной в полтора метра и круглыми окнами из горного хрусталя, тоже полутораметровыми, была до отказа набита самой современной электроникой, компьютерами, системами наблюдения и контроля. Теперь от былого великолепия остался простенький пульт с разноцветными лампочками и рядом тумблеров. Под каждым кто-то заботливо нацарапал гвоздиком, что именно включает этот кусок пластмассы. Павел поворачивает крайний левый. Сначала ничего не происходит, потом начинает мигать жёлтая лампочка, над стартовым комплексом поднимается ветер. В воздухе летают обрывки бумаг, тряпки, какой-то мусор, поднимается целое облако пыли. Где-то высоко над головой, в глубине чёрной дыры в потолке медленно сдвигается в сторону толстенная бетонная плита. Жерло пусковой шахты неторопливо распахивается, словно пасть гигантского кашалота, в громадное отверстие устремляется холодный воздух с поверхности Мёртвого континента, стремительно наполняя подземелье влажной прохладой.

На стартовой площадке наступило керосиновое половодье. Гигантская лужа растеклась от края до края, собираясь в глубокие озёрца на местах провалов. Кое-где на поверхности появились маленькие водоворотики – это керосин заливает пустоты под площадкой. Ветер гуляет в подземелье, но от керосиновой вони всё равно нечем дышать, глаза режет, во рту появляется неприятный привкус, словно этого самого керосина хлебнул. Закрывая лицо ладонями, сдерживая дыхание – система очистки воздуха в бронекостюме не работает – Павел бежит к электровозу. Возиться со сцепкой уже некогда, сразу прыгает в кабину и только тут понимает, что он, возможно, уже опоздал. Если концентрация паров керосина достигла критической точки, то при включении электродвигателя произойдёт взрыв – пары воспламенятся от искры. Но уходить пешим тоже нельзя, надо обязательно опустить за собой железную задвижку, а сделать это можно только дистанционным пультом управления из кабины электровоза. Наверно, есть и другой способ, но разбираться уже некогда, керосин вот-вот зальёт рельсы, затем хлынет в тоннель. Можно, конечно и не закрывать за собой двери. Дело тут не в вежливости, а в том, что когда рванёт, большая часть ударной волны устремится в тоннель и тогда Павел на электровозе полетит, как барон Мюнхгаузен на пушечном ядре.