Мёртвый континент - [14]

- Древний поэт сказал: жизнь – это миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь… Ты военный, поэзией не интересуешься, верно? Что было, того уже нет, что будет – ещё нет. Мы с тобой здесь и сейчас. Тебе решать, как жить дальше. А тем, кто живёт на пособие, не завидуй. Знаешь, у пчёл есть трутни. Ничего не делают, только мёд жрут. А пчёлы их не трогают! И почему так, ни один биолог … или ботаник, как правильно? … толком не знает. Выходит, для чего-то необходимы. Так и наши… трутни… для чего-то нужны. Не суши мозги над ерундой. Лучше скажи, вот если правы священники и после смерти тела наши души встретят на небесах предков, не стыдно будет смотреть в глаза? Ведь там не спрячешься.

- Да что ты меня моралью своей долбаешь, в самом деле! Я же сказал – без штанов и в шляпе. Ну, куда голому-то в пекло лезть?

- Дай слово, что выполнишь мою просьбу. Тогда у тебя будут и штаны и палочка-выручалочка, и ещё кое-что.

- Да ладно, фокусник-иллюзионист! - раздражённо махнул рукой Павел. - Штаны… палочки… или это у тебя юмор такой, кладбищенский?

- Причём здесь юмор? Ты, Паша, как и все военные, очень долго соображаешь. Видно, сильно били по голове общевоинскими уставами. Ладно, объясняю на пальцах – если ты обещаешь выполнить все, что я тебе скажу, ты получишь необходимое снаряжение и оружие. Все ясно, военный?

- От такого слышу, - недовольно буркнул Павел. - Выкладывай, чего у тебя там.

- Так ты даёшь слово?

Павел вздохнул, поднял глаза к нёбу. Луна куда-то исчезла, только редкие звёзды дрожат неземным светом, словно от страха. Внезапно в полной тишине раздались звуки хлопающих крыльев, порыв воздуха мягко толкнул в лицо, пыль поднялась облачком, а потом откуда-то с высоты донеслись странные резкие звуки, словно громадная ворона подавилась костью и теперь истошно каркает, пытаясь избавиться от чужеродного тела в горле. Неприятное чувство неизвестности, неведомой опасности охватило Павла. Кольнул страх, но вспыхнувшая злость затмила все остальные чувства, волосы на загривке вздыбились, словно волчья шерсть. Тело, только что расслабленное и болящее, пошло буграми мускулов, боль исчезла, задавленная мощной дланью чего-то странного и удивительного, некого чувства, неизвестного ранее.

- Даю слово, что выполню всё. Рассказывай и побыстрее, летают тут всякие, - не сказал, а прорычал Павел.

Изуродованный шлем едва заметно шевельнулся. Слабый свет звёзд упал под другим углом и показалось, будто страшная маска из железа и пластика улыбнулась уголками рваных дыр.

- Ну, слушай, - раздался слабеющий голос, - неподалёку живёт один мой знакомый. Интересный дядька, потомок русских эмигрантов в Америке. Его папка уехал в Штаты на заработки, да так и остался. Он был неплохим учёным, настолько неплохим, что американцы без лишних проволочек дали гражданство и предложили работу в закрытом научном центре. Папаша согласился, его жена, тоже физик, работала вместе с ним. Родился сын, уже американец, выучился и стал работать вместе с папочкой и мамочкой. Однако с возрастом стал все больше интересоваться Россией и постепенно интерес перерос … ну, не знаю, в любовь, что ли. Одним словом, отпрыск сильно невзлюбил страну своего рождения, стал открыто смеяться над американцами, считая их тупыми, жирными свиньями, живущими за счёт других народов и эмигрантов. Зреющий конфликт удавалось сдерживать только благодаря связям папы и мамы. Кроме того, сынок оправдал самые смелые надежды родителей, став одним из лучших учёных страны. Обладал буквально энциклопедическими знаниями.

Когда случилась Катастрофа, семейка в полном составе была в лаборатории, глубоко под землёй, в хорошо защищённом бункере и потому спаслась. Научный центр представлял из себя целый городок, в нём жили семьями. Со временем люди начали умирать – кто от возраста, кто от тоски по утраченной родине. Одним словом, отпрыск учёной семьи остался один. Теперь это пожилой дядька, умный, хитрый, но, как и все настоящие учёные, немного чокнутый. Катастрофу цивилизации США воспринял, как справедливое Божие наказание за грехи. Этот человек – наш. Вот к нему ты и пойдёшь, понял?

- Понял, - кивнул Павел, как будто Александр мог видеть. - Только откуда у старого мудака – если я правильно понял – может быть что-то полезное для меня?

- Его лаборатория и производственный комплекс уцелели. Пока наши разберутся, что к чему, ты должен сам начать расследование. Этот чудак регулярно снабжается последней научной информацией через Сеть. Все нужные технические прибамбасы доставляются незамедлительно. Используются возможности «Варяга». Короче говоря, это – наша техническая база в данном районе. Разумеется, секретная. Чудик … э-э … Пётр Васильевич Соловейчик, кстати, снабдит тебя всем необходимым. Вопросы?

- Как к нему попасть?

- У меня с внутренней стороны бронекостюма, в кармане лежит платиновый цилиндрик, там карта и координаты.

- Рекомендации?

- Этот самый цилиндрик. Его делал Соловейчик. Мы должны были направиться к нему после выполнения задачи.

- Мы – это кто?

- Ты со стажёрами должен был вернуться в часть. Не злись, это не я решал.