Мёртвый город на Неве - [28]

— Эх, простите меня, Екатерина Францевна, но я вынужден вас покинуть! Спасибо за все! — он открыл нараспашку дверь и шагнул в утреннюю серость маленького унылого дворика.

Но не тут-то было. Словно упругая невидимая стена отбросила его назад. Антон лежал на полу, благо, падение смягчила ковровая дорожка, и оторопело глядел перед собой.

— Чертовщина какая! — он поднялся, потирая ушибленный кобчик.

Дверь по-прежнему оставалась открытой. За ней — мокрый дворик, темные деревья с каплями на голых ветках, булыжная мостовая, стена дома напротив, глухая, без окон… даже утренней прохладой оттуда потянуло.

Антон медленно подошел и снова попробовал выйти. Ни в какую! Даже руку наружу не высунуть!

В смятении, он побежал на кухню, черный ход из которой выходил прямо под арку. Проходя мимо, он схватил со стола и сунул за пазуху пол краюхи черного ржаного хлеба, в очередной раз, но уже со злобной усмешкой поблагодарив старушку за гостеприимство.

Отодвинув огромный железный засов, Антон отворил дверь. Из темной подворотни повеяло сыростью. Было слышно, как журчит вода под водосточной трубой. Он попробовал выйти. Опять то же самое! Неведомая сила не выпускала его!

Антон заметил на полу ящик, прикрытый холщевой тряпкой. Догадавшись по запаху, что в нем, он откинул тряпку и достал оттуда приличных размеров картофелину.

— Интересно, тебя тоже не выпустят? — обратился он к картошке и зашвырнул ею в открытую дверь.

Но картошка беспрепятственно покинула кухню, и, отскочив от противоположной стены подворотни, закатилась в лужицу на мостовой.

— Черт тебя дери! — воскликнул Антон, попытавшись проделать то, что только что с легкостью совершила картошина.

Невидимая преграда по-прежнему не пропускала его.

— А знаете, молодой человек, в чем ваше существенное отличие от картофеля? — послышался сзади немного сонный голос Екатерины Францевны.

Антон вздрогнул от неожиданности, но постарался скрыть свое смущение:

— Сделайте милость, просветите!

— Все очень просто, Антуан! Картошка не подписывала контракт.

— И что же теперь, я целый год не смогу покинуть этот дом?

— Отчего же?! У вас есть два варианта, как это сделать. Самый легкий, я вам уже про него говорила, при коем вы покидаете не только этот дом, но и этот мир — вперед ногами. И есть еще один способ покинуть этот дом, на время, но до истечения срока договора — с моего разрешения. Но для этого вам надлежит заслужить мое доверие, а так же выкинуть из головы весь тот вздор, относительно того, куда вы собираетесь направиться.

— Постойте, разве я говорил, куда собираюсь направиться?

— Нет, — равнодушно ответила старушка, — но я и так догадываюсь. Вероятнее всего, вы хотите вернуться в то место, где проникли в наш мир. Оставьте эту затею, юноша. Скорее всего, этого прохода давно уже нет. А если он и есть, то надежно охраняется глутами, и вас, как фантома, никто туда не пропустит. Да и дойти до туда у вас не так много шансов… вы такой молодой и вкусный!.. — Екатерина Францевна облизнулась, и, как показалось Антону, весьма плотоядно, на мгновение обнажив неестественно большие желтоватые клыки.

— Простите, но, может, вы знаете, как мне избавиться от этого фантома, чтоб вернуться назад?.. — робко спросил Антон.

Старушка уже не облизывалась, она хищно скалилась, не скрывая своих клыков.

— Есть способ, но все тот же, он вам не очень нравится — вперед ногами. Хотя вы начинаете меня раздражать, и я уже готова помочь вам в этом!

Антон отпрянул назад и прижался спиной к стене:

— Простите, я вам действительно благодарен за вчерашнее и никак не хотел обидеть…

— Хватит ныть, юноша, принимайтесь за работу! Клиенты вчера немного похулиганили на втором этаже. Приберите там. Да, и можете называть меня «мадам».

Екатерина Францевна повернулась и пошла прочь. Длинная ночная сорочка волочилась за ней по полу, а забавный чепец на голове сидел немного неровно. Со спины она походила на самую обычную безобидную старушку. Но Антон теперь знал, какие клыки бывают у безобидных старушек в этом проклятом мире.

Оставалось лишь смириться со своей судьбой. Во всяком случае, пока. По узенькой винтовой лестнице для прислуги, прихватив швабру, тряпки и ведро с водой, Антон направился на второй этаж в гостевые апартаменты.

Размах, с которым гости «похулиганили» впечатлял. В большой светлой комнате, предназначенной для особо привилегированных клиентов, царил полный разгром.

«Видать, я все же крепко спал, раз ничего не слышал!» — Антон распахнул окно, впустив свежего воздуха, и принялся убирать битое стекло с пола. Ему на глаза попалась недопитая бутылка. Принюхавшись, он отхлебнул из нее, мысленно поблагодарив расточительных клиентов. Содержимое приятно согрело. Более всего это походило на ром. Хорошее настроение, а вместе с ним и призрачная надежда, начали потихоньку возвращаться к нему.

Вдруг из-за огромной кровати послышался шорох и тихое всхлипывание. Вооружившись, на всякий случай, шваброй, Антон заглянул туда. На полу, в самом уголке, свернувшись в комочек, лежала девушка. Руки и ноги ее были покрыты синяками и ссадинами, длинные светлые волосы растрепаны, лица не было видно. Из одежды на ней была лишь легкая сорочка.