Мертвые незнакомцы - [112]

– Ты так и не сказал мне, что ты думаешь о нашем разговоре в тот вечер.

Имеется в виду признание, что она замужем. Воорт на мгновение вспоминает водителя фургона. Женатого художника, которому изменяет жена.

– Я не думал об этом. Не было времени.

– Он сегодня звонил.

Воорт понимает, что она говорит о муже. Еще один кусок реальности вторгается в романтику.

– Сказал, что у меня изменился голос, – продолжает Джилл.

– Так обычно бывает.

– Мне казалось, ты сказал, что такого с тобой не бывало.

– Я знаю массу людей, с кем бывало.

– Это неодобрение? Что ж, ты здесь. Он сказал, что не сможет скоро приехать. – Джилл внимательно смотрит на Воорта. – Сказал, что в Африке, в Руанде, начались бои и начальство посылает его руководить помощью. По-моему он чувствует, что здесь что-то не так. Сказал, что скучает по мне. Спросил, не могла бы я с ним поехать.

– Что ты ответила?

– Что у меня слишком много работы здесь.

– Это так?

– Нет.

Воорт допивает водку и делает бармену знак принести еще.

– Я не собираюсь указывать тебе, ехать или нет.

– А я разве тебя об этом просила? Нет, и не имею права просить. – Теперь она кажется взволнованной. – Ведь это я замужем, а веду себя как влюбленная школьница. Ничего не понимаю. Все должно быть легко, так он мне всегда говорил. Но это не так. Я чувствую себя такой… – Она хмурится, подбирая подходящее слово. Наконец оно находится: – Невинной.

– Все невинны, когда происходит что-то странное, – отвечает Воорт. И добавляет: – А возможно, и виновны.

– Пойдем в постель, – говорит она. – Нам ничего не надо решать. Даже не надо говорить.

Воорт отстраняется. Джилл так красива и страдает по-настоящему. Трудно быть логичным или высоконравственным и помнить о принципах, когда чувствуешь ее запах. Музыка словно звучит громче, а за зеркальным окном, которое кажется далеким, мимо проносится красный вращающийся маячок на крыше полицейской машины – копы торопятся туда, где преступление.

В зеркале за спиной какое-то движение, словно кто-то шел к ним, но внезапно отвернулся.

– Думаю, я навещу сегодня Мэтта, – говорит Воорт. – Я совсем забросил его, а у тебя теперь все будет хорошо и бояться больше нечего. Кроме того…

Он вовремя останавливается: чуть не сказал, что через несколько часов надо будет вернуться на работу. И переводит все в шутку:

– Кроме того, если я пойду домой, а не к тебе, никто не будет знать, где меня найти, и я смогу наконец поспать. Хочешь, пообедаем в понедельник? – «Если ты не уедешь».

– Я думала, мы завтра вечером пойдем на банкет Аддоницио.

Воорт лжет:

– Я не пойду на банкет. – И говорит правду: – Буду работать.

– При таком режиме работы вам могли бы и побольше платить! Родной мой, – нежно добавляет она, словно они свободны в своей любви, – у тебя измотанный вид. Давай-ка отправим тебя спать.

На улице, делая знак такси, Воорт вдруг понимает, что смотрит на дверь бистро.

«Таким же параноиком казался Мичум в тот вечер, когда его убили».

По дороге домой в такси он время от времени начинает высматривать Шеску или следующую за ними машину. Напрягается всякий раз, когда видит фургон.

– В понедельник вечером, – повторяет, как обещание, Джилл, выходя из машины и потягиваясь. Эффектное зрелище. – Ты уверен, что не хочешь остаться?

– Уверен. К понедельнику я отдохну.

Джилл целует его в губы.

– Может, к началу понедельника ты и отдохнешь, но к концу отдохнувшим уже не будешь.

Она исчезает в подъезде. Шофер поворачивается и качает головой. Молодой парень в летней рубашке, потому что в такси по-настоящему жарко.

– Всю жизнь мечтал, чтобы меня позвала такая женщина, – говорит он с завистью. – А вас позвала – и вы не пошли. Надо же!

Воорт называет ему адрес своего дома.

– По дороге, – говорит он, – держись боковых улиц. И побольше поворотов.

На Тринадцатой улице все тихо, но когда такси останавливается, от дома сразу же отъезжает зеленый фургон. Воорт, нахмурившись, смотрит на номера. Он совершенно уверен, что в ту ночь Шеска не провожал Мичума до бара «Колльерс». А значит, Мичума скорее всего ждали в гостинице.

С колотящимся сердцем он вставляет ключ в замок.

Но в доме все спокойно. Судя по количеству курток на вешалке в передней, у него гостит сейчас восемь или девять родственников. Воорт на цыпочках заглядывает в пару спален и в третьей находит нужного человека – кузена по имени Пол Воорт, детектива из отдела по борьбе с наркотиками. Ему двадцать шесть лет, и он из речных Воортов. Уже дважды награжден за храбрость, холост, а подружка живет у реки Кротон. А еще он был среди Воортов, которые два дня назад заявились в контору Шески.

Воорт объясняет, что ему бы хотелось, чтобы по крайней мере следующие несколько дней кто-нибудь из семьи приглядывал за кварталами вокруг городского дома.

Пол хмурится:

– Считаешь, он полезет за тобой сюда?

– Он устраивает пожары. Организует несчастные случаи. Либо кто-то торчит на улице, либо вы все уезжаете. Иначе мне будет неуютно оттого, что здесь находятся родственники.

– Договорились. – Пол вылезает из-под одеяла, зевает и тянется за сложенными брюками. – Завтра меня не будет. Сейчас сделаю пару звонков. Думаю, Питер подъедет через час. И Тайни. Завтра мы должны были красить магазинчик Марлы, но, черт побери, это может подождать до следующей недели.