Мертвы давным-давно - [9]

- Точно.

- Кто-то забрал ее.

- Тот же самый монстр, который похитил других.

На Кейт накатила тошнота. Значит, где-то была комната, устроенная так, чтобы причинять страдания Бабуле. Кейт помнила измученные лица на бабушкином рукоделье. И бабуля тоже где-то мучилась. Кейт не знала, стоило ли видеть ее страдания, изображенными на гобелене. Она сморгнула слезы, и перед глазами всплыли каракули из послания. «Это должна была быть ты». Да как такое может быть? Что в ней было такого, что она заполучила такого врага? И что хуже всего: что за пытки терпит Бабуля вместо неё? Кейт слегка шатнулась на стуле, представляя, что бы это могло быть.

Джек потянулся, чтобы поддержать ее.

- Мы найдем ее, Кейт.

- Я даже не знаю, откуда начинать.

- С подсказок, которые Бабуля нам оставила, - Джек произнес это как само собой разумеющееся. - Мы вернёмся в хижину. Нам нужно взглянуть поближе на эти гобелены.

- Серьезно? - Кейт знала, что он был прав, но у нее в животе все скрутилось в узел, от мысли тащиться через лес темной ночью, выискивая тени голодных желтоглазых волков.

И её пугали не только волки. Она помнила ледяной холод бабушкиной хижины, ощущение, что идёт следом за чем-то действительно зловещим. Кейт знала, что она должна быть храброй ради Бабули, но темнота, волки и ужасные опасения словно сговорились лишить её сил от страха. Она едва смогла слабо прошептать:

- В темноте.

- Нет, не в темноте. Слишком опасно с твоей покусанной лодыжкой. Когда рассветет, мы будем двигаться куда быстрее. Умнее потратить эти часы на крепкий сон, - продолжая говорить, Джек занялся делом. Пока Кейт смотрела, он взял половину набитых мешков и сложил их кучей в углу напротив места, где спал сам.

Кейт чувствовала себя совершенно измученной - перед глазами темнело от голода, ноги болели, горели мышцы. Но она знала, что Бабуле могло быть намного хуже.

Джек заметил ее колебание.

- Твоей бабушке не поможет, если ты свалишься от усталости на той стороне чертовой горы, - сказал он ей. И затем, более грубо, - Кроме того, я не дам сонной маленькой девочке замедлять меня. Мы будем спать до восхода солнца... И это не обсуждается.

Джек потянулся и сдернул с крючка на стене вязаный плед.

- Это должно тебя согреть. Прости, следовало предложить раньше.

Кейт даже не могла подобрать слов, чтобы сказать ему, как глупо извиняться перед ней, проявив такую щедрость. Она просто закутала плечи шерстяным пледом, опустилась на подушки, которые он ей показал, и почти сразу уснула.

Глава 6

Когда она проснулась в темноте, то из-за запаха мешковины и сырой земли поначалу решила, что заснула в чьём-то сарае. Об этом говорил и неприлично громкий храп, что она слышала - так мог храпеть только домашний скот. Такой ночлег был ей не в диковинку. За эти годы Кейт находила пристанище, где только могла - снимала пустовавшие гостевые комнаты, спала на чердаке бочарни. Любой, кто мог дать ей немного места в доме или за столом, становился домовладельцем для Кейт Худ. Она нигде не задерживалась подолгу и давно перестала винить себя в этом. Если она старалась быть дружелюбной, хозяева, похоже, считали её развязной и невоспитанной. Когда же она пыталась вести себя более достойно, её называли надменной.

Открыв глаза, Кейт оказалась в тусклом, похожем на подвал месте, лежа на куче набитых мешков. Оглядев окружающее, она вспомнила, и все неожиданные несчастья предыдущего дня лавиной накрыли ее... Стая волков, исчезновение Бабули, ее ужасный разговор с Диной Фландерс. Она вспомнила Джека Херикота и его доброту, прямо за секунду до того, как снова раздался его храп. Кейт инстинктивно подняла руки и пригладила волосы. Она быстро переплела густые, каштановые локоны и попыталась стереть признаки сна с лица. На Кейт накатило чувство вины, напомнив, что она волнуется о своей внешности, в то время как Бабуля считается пропавшей без вести, и девушка сама себя отругала.

В конце концов, он - молодой парень, подумала Кейт. Мог быть святым, но тоже ни с кем не общался с середины прошлого года. По крайней мере, я могла бы дать ему на что посмотреть. Кейт сама перед собой оправдывалась, но звучало это самоуверенно. Возможно, у Кейт и не было большого романтического опыта, но она знала достаточно, чтобы узнать жар, все время обжигавший лицо, будто не проявившийся загар Это означало, что он ей нравился.

Кейт потянулась и встряхнула свою косу. Она не позволит себе отвлекаться. Девушка работала быстро, раскапывая подушки. Вытряхнула содержимое мешка и начала упаковывать в уже пустой мешок предметы первой необходимости: флягу для воды, свечи. Она нашла какое-то вяленое мясо и обернула его в кусок ткани. Поставила на опрокинутый ящик ведро из-под молока, полное яблок. Кейт осмотрела их, взвешивая, сколько брать с собой, а затем внезапно почувствовала, что падает. Она стояла; ее ноги все еще находились на земле. Однако, почувствовала, будто сделала шаг назад и пролетела через пустоту. Кейт моргнула и оказалась в другой большой комнате.

Она почувствовала под собой холодную сталь железной скамьи и попыталась вскочить. Именно тогда она заметила металлические наручники на своих запястьях. Они были прикованы тяжелыми цепями к лавке, чтобы можно было дотянуться только до изрезанного, деревянного стола прямо перед ней. Ее руки болели от тяжести. Деревянная миска с яблоками стояла на середине стола, яблоки выглядели невероятно свежими, невероятно блестящими.